Дочь робота - стр. 30
Можно было легко понять тех людей, которые отправились покорять дикий, неприветливый Титан. В ветреном и холодном мире есть своя изюминка: полагаешься только на себя, на свои силы и терпение. Но и знаешь, что никто не прилетит, чтобы согнать тебя с метановых полей, которые ты всей семьей тяжело обрабатываешь каждый день из года в год.
Честный труд – честная жизнь.
Ползучие дюны, сверкающие льдом хребты, играющее цветами газовое море... Хотелось прикоснуться ко всему этому – почувствовать кожей холод камня и подставить руку порывам ветра.
А ведь Аква говорит, что на Земле было еще красивее. Зачем тогда было улетать оттуда? Зачем пепелить свой родной дом – такую стабильную и богатую планету?
Волосами Сирены заиграл робкий сквозняк. Так происходило ближе к вечеру, когда прожектор над стадионом остывал, передавая эстафету коллеге над Центральной.
Боясь окончательно потерять инициативу перед своей ленью, девушка взяла толстую кисть и погрузила ее в жидкость. Слегка обточив головку о края стакана, Сирена стала увлажнять брикетик акварели.
Выбор пал на "индийский желтый" – он должен был открыть цикл заполнения фона. Предполагалось задействовать несколько оттенков коричневого и желтого.
"Черт! – сорвалось с губ, когда глаза увидели мазок вживую. – Вот же дерьмо..." – Сирена спешно принялась вымакивать неподходящую краску. Через несколько сеансов осветления на косяк указывало лишь блеклое пятно телесного цвета.
Угадать гамму оригинала было очень сложно. Во-первых, Жекель использовал масляные краски: он их смешивал, мог наносить густо или напротив сознательно стирать салфеткой для придания особых эффектов. Во-вторых, с момента последних работ прошло, наверное, лет двадцать. За это время оттенки исказились, полотно покрылось сеткой трещин.
И все же Сирену манил этот пейзаж: заход искрящегося солнца, болтающего с сонной горой. Уже немолодым ребятам было плевать на мелочь, снующую в песках.
"Так, ну это другое дело!" – похвалила себя художница. Сирена выбрала "оранжевый Марс" и не прогадала. В зависимости от густоты раствора цвет получался разным: от загорелой кожи до тьмы ночного коридора. Удобно отражать выемки, холмы, перекаты дюн.
Вообще Титан походил на кусок янтаря – именно так его видишь с высоты космического полета. Плотная атмосфера, словно движущийся панцирь из песчаных бурь, защищала мир от вредных лучей и посторонних глаз. В большей степени второе и привлекло сильнейший интерес со стороны ВССН.
Для темнеющих против света скал Сирена сперва взяла "жженую кость", но цвет оказался каким-то бесхарактерным. После распечатки еще нескольких кюветов недовольные кривляния стерла улыбка. "Умбра" хорошо передала тепло, которое скапливается в камне днем, чтобы потом отдавать его людям до самого рассвета.