Дочь робота - стр. 13

– Звучит роскошно... Вот только мой животик бобо.

– Ты вчера что-то пила? Признавайся давай...

– Только минералку.

– Точно?

– Точно.

– Задержки нет?

– Так в понедельник закончились только.

– Ну, должна же быть причина! Я чуть с ума не сошла, когда тебя увидела такой...

– Кальмары.

– Чего?

– Кальмары. Ну... сушеные, колечками такие. Вчера выудила в баре.

– Боже, ребенок. Да им сто лет в обед. Ты бы еще руды поела... Кстати, дам тебе угля активированного, на всякий случай. – Аква раздвинула шторы, подсветив темные круги под глазами Сирены. – Мдас, вид у тебя не очень.

Девушка освободилась от теплого пледа и стала перебирать руками свою махровую тогу.

– А что это на мне? Где моя пижама?

– Ты что, не помнишь ничего? – спросила Аква, давя уголь в ступке.

– Ну, помню, как мы в дурака играли. Ты мне еще погоны навешала... Зачем ты меня принесла сюда? Почему я в этой махре?

У Аквы на дисплее был озадаченный смайлик. Она присела на диван, прогнув пружины до самого пола.

– У тебя температура подскочила, ты сильно бредила. И... снова видела его. Сама знаешь...

– Ничего не помню. Я думала... с этим наконец покончено... – Девушка вдруг схватилась за рот, испугав няню рвотным позывом: – Мне надо в туалет!

Сирена устремилась к санузлу, потеряв по дороге покрывало.

– Хоть бы успела...

Кое как позавтракав, Сирена получила от няни задание по теории. Требовалось прочесть порядка ста страниц текста и законспектировать важные места. Начинать учебу совсем не хотелось, но этот момент и так оттягивался много раз.

Прибравшись после ночного бардака, девушка уселась за стол у окна с видом на площадь и стала чередовать сеансы чтения с фокусировкой на дальних объектах городка. Причем первым она выбрала именно созерцание площади. Для этого Сирене еще в детстве подарили небольшой бинокль, так как долгие годы Аква запрещала выходить наружу.

Было около полудня, и на Центральной перекрещивались два потока: вернувшихся со смены и только идущих на работу. Некоторые коллеги останавливались при встрече, что-то друг другу передавали; отдельные личности беседовали сами с собой. У бара терся Петрович, разговаривая с настырным сварщиком.

Интерес привлек Патлатый. Тот самый странный мужик, пускавший слюни на молоденькое тело. Или смотревший телевизор.

Но здесь линзам бинокля не представилось ничего подозрительного: персонаж просто сидел на старом месте, периодически сбрасывая пепел с бычка. Все так же пялился в телек, по которому крутили одну и ту же запись целый день.

"Ничего, скоро уйдет, – вслух подумала Сирена. И затем обратилась к себе: – Давай за работу, книга сама себя не почитает!"