Дочь от бывшего. Он мне изменил - стр. 18

— Все в порядке. Но лучше вам поспешить. Как вас зовут?

— Настя, — шепчу, пытаясь разбудить дочку. — Дашуль, родная. Просыпайся.

Мужчина тем временем с горечью рассматривает мою дочь. Слегка улыбается, когда она сонно потирает лицо ладошками и смотрит на него во все глаза.

— Доброе утро, соня. Дядя успел по тебе соскучиться.

— Доброе утро, — отзывается малышка тоже с улыбкой, переводит взгляд на меня. — Мамуль...

— Все хорошо. Одевайся, — помогаю с курткой. — Вы не сказали, как вас зовут, — обращаюсь я к мужчине.

— Это не важно, — отводит он глаза от Даши. — За вами приехали, — с этими словами покидает салон автомобиля.

Мы с дочкой выходим следом. Второй мужчина что-то говорит нашему спасителю и в то же время открывает заднюю дверь, тем самым приглашая нас сесть. Выглядят оба так себе. Измученно, устало. Будто без сна несколько суток.

— Присмотри за ними, Эльмир. Муж ее показался знакомым, но не смог вспомнить, — слышу я снаружи.

— Больше не смей мне по такому поводу звонить. Мелисса, а теперь эта... Почему ты везде ищешь себе приключения?

— Эту Настей зовут, — наш спаситель снова курит. — За Мелиссой вообще глаз да глаз нужен. Заставь ее выбросить из головы лишние мысли. Ей нельзя этот город покидать. Мне пора...

— Как бы мне это сделать, интересно? Говорить напрямую нельзя, а намеки, мать твою, боком выходят. Все, давай, проваливай. Видеть тебя не хочу.

— А я прямо горю желанием смотреть на твою рожу самодовольную.

Господи, они как два школьника, близких друга, которые девушку не поделили. Но, несмотря ни на что, поддерживают друг друга.

— А вас как зовут? Тоже дядя? — Дашка наклоняется вперед, чтобы рассмотреть мужчину.

Этот темный, волосы густые, черные. У нашего спасателя они светлее были. И глаза у того, кажется, синеватыми показались.

— Дядя? — искренне удивляется мужчина за рулем. — Нет, меня Эльмиром зовут. А тебя?

— Даша. А маму Настя.

— Приятно познакомиться с вами, Даша и Настя.

Дочь задает детские вопросы, а Эльмир терпеливо отвечает. И при этом умудряется часто смеяться на некоторые слова ребенка.

Вздыхаю, понимая, что мы находимся в другом городе. Далеко от Леши. От мира, где он качает свои права. Да только я не намерена подчиняться ему. Этот человек стал настолько чужим для меня всего-то за несколько дней, будто мы вовсе не жили семь лет под одной крышей, не спали в одной кровати.

Как вспомню его лицо, так меня передергивает. Как Леша позволил себе так опуститься? Он упал не только в моих глазах, но и в глазах нашей дочери, которая, оказывается, видела, как ее отец ударил меня.