Дочь мента - стр. 34
– Хочешь, чтобы я тебя трахнул?
Она вновь облизывает свой соблазнительный рот, и мне жизненно необходимо вспомнить его сладость, но в ожидании ответа я лишь касаюсь его большим пальцем, проводя им по нижней губе.
– Хочу.
Я едва способен расслышать её ответ, потому что она его выдыхает и тянется ко мне, будто ничего так в жизни не хотела, как дотронуться до меня.
Меня убивает эта фальшивость в ней: как можно быть одновременно такой лживой и искренней? Я привлекаю её к себе, попутно расстёгивая платье, спуская его с плеч. Не помню, когда в последний раз желал кого-то с такой же сокрушительной силой, как её, и мне хочется поглотить её, обладая целиком и полностью, прокрасться в её мысли и вытеснить оттуда всех прочих.
Тонкие колготки рвутся из-за моего нетерпения, когда я усаживаю её на стол, стягивая их с ног. Она остается лишь в белье, и я ловким движением избавляю её от бюстгальтера, приникая к тугому тёмному соску, слыша, как с её уст срывается стон, и я поглощаю его, целуя, сжимая пальцами упругую грудь.
Чёрные прозрачные трусики очерчивают форму половых губ, и я не могу отвести взгляд от её промежности, замечая выступившую влагу, которую хочется собрать языком. Мой рот от этого желания наполняется слюной, а возбуждение, запертое под джинсами, готово порвать плотную ткань. Когда я опускаю вниз молнию, она смотрит на мой вырвавшийся на свободу член таким взглядом, будто до этого видела мужские половые органы только в книжках по анатомии.
Достаю из заднего кармана упаковку презерватива, разрываю её и натягиваю кондом под её неотрывным надзором. Я чувствую, что решимость её покидает, когда она тихим, осипшим голосом просит меня остановиться, но я уже не способен взять себя в руки, отодвигаю в сторону трусики и касаясь членом её тугой плоти.
– Богдан, не надо, пожалуйста, – она с силой сжимает мои плечи, пытается отстраниться, но я совершенно безразличен к её просьбам. Слишком поздно. Она вскрикивает, когда я вторгаюсь в неё. Звучание её голоса усиливает блаженство, музыкой играя на моих барабанных перепонках, и каждый последующий стон лишь загоняет наслаждение глубже. Та боль, которую я причиняю ей своими габаритами, приносит мне извращённое острое удовольствие. Бэмби кусает моё плечо, хнычет, хватаясь за мою шею, и приподымается, будто надеясь, что так сможет вырваться и не быть насаженной на член до конца. Но я убираю её руки, опуская спиной на стол, и увожу их за голову, глубже и дальше проникая в её плоть, с трудом преодолевая каждый сантиметр, не имея понятия, как она могла трахаться со своим парнем и оставаться такой тесной.