Дочь кучера. Мезальянс - стр. 35

Вооруженные до зубов люди заполнили собой едва ли не все помещение. Они ринулись в сторону кровати, подгоняемые приказами герцогини Хайд и почти окружили ее, а также сэгхарта, который продолжал восседать в любимом кресле и взирать на все с едва заметным интересом. Больше прочего его волновал Лайннел, а уж потом эти остолопы.

– Стоять! – вдруг рявкнул король не чуть не хуже, чем грабители с дороги.

Люди атаковавшие покои остановились, как вкопанные, а со стороны могло показаться, что король бросил в них тем же заклятьем, что в Эверт, но только куда большей мощности. Это было не так. Король обладал своей собственной харизмой и знал, как обращаться с людьми вне зависимости от того, к кому сословию они принадлежали.

– Смирно! Кругом! Шагом марш из наших покоев! Живо!

За это время Эверт не промолвил ни слова. Король вышел из себя в мгновение ока и тому виной было все – испорченный выходной, идиотское положение и бардак, который воцарился вокруг него, считай, что в считанные секунды.

– Кроме вас, герцогиня Хайд! – рявкнул он в след удаляющейся толпе. – Извольте остаться и подойти к нам немедленно!

А еще… Лайннел знал, что в части случившегося был виноват он сам, потому он стремился выразить недовольство, найти виновных и покарать.

_____

[1] Трава, сок которой погружает в сон.

[2] Хинн – название материала и кристалла, собирающего излишние остатки энергии.

9. Глава 9

Глава 9

Герцогиня не посмела ослушаться короля. Она подошла к кровати, но сделала это очень медленно, не переставая прижимать к лицу батистовый платок. Катарина делала вид, что плакала, но Эверт не верил в это, совершенно точно зная, что та притворяется и использует его как фильтр, стараясь не вдыхать ароматы спальни.

– Извольте объясниться, миледи! – потребовал король стоило интриганке приблизиться к нему на расстоянии пяти шагов. – Что за фарс вы тут устроили?!

У миледи было время подготовиться к нескольким вариантам развития событий. Катарина Хайд бросилась на колени, но вместо того, чтобы порадоваться и заплакать она выбрала другую тактику.

– Фарс? – с вызовом переспросила она, гордо вскинув голову и засверкав голубыми глазами. – Защищать своего короля, заботиться о его жизни и здоровье, стремиться покарать преступников и просто переживать за единственное родное существо – единоутробного брата…

Эверт закатил глаза – так много было в эти речах патетики.

– Это, по-вашему, фарс?

– Лечить короля дерьмом – вот что я называю фарсом – прогремел король, не став беречь нежные женские ушки. – Если бы вы действительно хотели мне добра, то приставили бы ко мне настоящего целителя, который бы в миг разобрался, что с его королем.