Дочь дыма и костей - стр. 4

Среди них – Исса, женщина-змея с обнаженными полушариями грудей, как на резных иллюстрациях к Камасутре, с ангельским лицом, но с капюшоном и ядовитыми зубами кобры.

Ссутулившийся Твига с шеей жирафа, в прищуренном глазу – линза ювелира.

Ясри с клювом попугая и человеческими глазами. Из-под платка выбились оранжевые кудряшки, в руках – блюдо с фруктами и кувшин с вином.

И, конечно, Бримстоун – звезда альбомов. Здесь он был изображен вместе с Кишмишем, усевшимся на один из его огромных бараньих рогов. В фантастических историях, которые Кэроу рассказывала в своих альбомах, Бримстоун был Продавцом желаний. Иногда она называла его просто «ворчуном».

Этих созданий Кэроу рисовала с самого детства, и ее друзья говорили о них так, словно они существовали на самом деле.

– Чем занимался Бримстоун в выходные? – спросила Зузана.

– Тем же, чем и всегда, – ответила Кэроу. – Скупал у убийц зубы. Вчера один гнусный тип – браконьер из Сомали – принес ему несколько зубов нильского крокодила, а заодно попытался что-то стащить, так змеиный хомут чуть не удавил идиота. Повезло ему, что остался жив.

Зузана нашла иллюстрацию к этой истории на одной из последних страниц: сомалиец стоял, закатив глаза, а тонкая змея туго обвилась вокруг его шеи, словно гаррота. Кэроу рассказывала, что при входе в лавку Бримстоуна посетителям надевают на шею одну из Иссиных змей. Так их легче приструнить, если начнут вести себя подозрительно: придушить (не обязательно до конца) или укусить при необходимости, – а это уже смертельно.

– Как тебе удается такое выдумывать, маньячка? – изумленно и не без зависти спросила Зузана.

– Кто сказал, что я выдумываю? Говорю же – все происходит на самом деле.

– Да-да, конечно. И волосы у тебя на голове всегда росли такого цвета.

– Естественно! – ответила Кэроу, пропустив длинную синюю прядь между пальцами.

– Ага.

Кэроу пожала плечами, собрала волосы на затылке в лохматый узел и закрепила, проткнув кистью. Волосы у нее на самом деле росли именно такого цвета – чистый ультрамарин, как из тюбика с краской, но она говорила об этом, насмешливо улыбаясь, – выкладывала правду, не боясь, что ей поверят, заодно и в собственной лжи не путалась. Без улыбки и шального воображения Кэроу никто и представить не мог.

В действительности шальным было вовсе не ее воображение, а сама жизнь – синие волосы, и Бримстоун, и все остальное.

Зузана передала альбом Павлу, а сама принялась искать чистую страницу в своем собственном огромном блокноте для рисования.

– Интересно, кто сегодня позирует?

– Наверное, Виктор, – предположила Кэроу. – Что-то давно его не было.