Дочь дыма и костей - стр. 22
Вылечилась Кэроу быстро, с помощью жгучей мази и, как она подозревала, колдовства, однако то происшествие поколебало юношеское бесстрашие, и теперь она исполняла поручения с большей осторожностью.
Подошел поезд. Она втащила свою ношу в вагон, стараясь не думать о том, что завернуто в холст, и о жизни, оборвавшейся где-то в Африке. Хотя, возможно, произошло это давно. Кэроу знала: в нынешние времена благодаря браконьерам у слонов редко вырастают бивни такой величины. Убивая самых крупных самцов, они изменили их генофонд. А она была соучастницей кровавого промысла: везла в парижском метро контрабандный товар – части вымирающих животных.
Пока поезд бежал по темным туннелям, она безотрывно смотрела в окно, стараясь гнать эти мысли подальше. Каждый раз, когда они посещали ее, жизнь казалась гнусной и отвратительной.
В прошлом семестре, смастерив крылья, Кэроу придумала себе прозвище «Угасший ангел», и оно вполне ей подходило. Крылья она делала из настоящих перьев, которые позаимствовала у Бримстоуна, – в течение долгих лет их носили ему торговцы. В детстве она играла с ними, пока до нее не дошло, что из-за этих перьев убивали птиц, исчезали целые виды.
Теперь она уже не была так наивна, как та девочка, играющая с перьями на полу в логове дьявола. Однако что делать, она не знала. В этом состояла ее жизнь: колдовство, и стыд, и тайны, и зубы, и глубокая, мучительная пустота внутри.
Кэроу страдала от чувства, что в ней чего-то недостает. Оно преследовало ее всегда и было сродни ощущению, когда что-то забываешь и никак не можешь вспомнить, что именно. Однажды она попыталась описать это чувство Иссе:
– Так бывает, когда зайдешь в кухню и знаешь, что пришла не просто так, но не можешь сообразить зачем.
– У тебя такие ощущения? – нахмурилась Исса.
– Постоянно.
Исса притянула ее к себе и погладила волосы – в то время еще натурального, почти черного цвета, – и сказала не очень убедительно:
– Ничего, милая, пройдет. Постарайся не тревожиться.
Тащить бивни вверх по лестнице в метро было куда труднее, чем вниз, и, добравшись до последней ступеньки, Кэроу утомилась, вспотела и была крайне раздражена. Портал располагался недалеко, в небольшой надворной постройке синагоги. Прямо у двери увлеченно беседовали два раввина: обсуждали какой-то акт вандализма.
– Отлично, – проворчала Кэроу.
Пройдя мимо них, она прислонилась спиной к железным воротам и стала ждать. Наконец они ушли, и Кэроу, приставив бивни к маленькой двери, постучала. Как обычно, стоя у портала в каком-нибудь глухом переулке, она представляла, что ее бросили на произвол судьбы. Иногда Исса подходила не сразу, и Кэроу охватывал страх – а вдруг ее на этот раз не впустят? Забудут о ней, и не на ночь, а навсегда? Если дверь не откроют, она останется совсем одна.