Дочь Авраама - стр. 24
Наконец после суровых расспросов и долгого ожидания в трубке раздался запыхавшийся голос Пиппы Роббен.
– О Боже, мистер Стин. Надеюсь, вы не сказали Перкинсу, что вы частный детектив?
– Перкинсу?
– Да, дворецкому, который взял трубку. Он совершенно ненормальный. До сих пор считает, что молодые леди не должны разговаривать по телефону, если им звонит незнакомый мужчина. Чуть было не попросил Алана ответить вместо меня, мы собирались играть в теннис.
– Я сказал, что у меня к вам дело личного характера.
– Ну теперь Перкинс доложит Виму, а дедушка начнет меня расспрашивать. А, ладно, пошлю его к черту.
– Вы же обещали, что расскажете деду о том, что наняли меня.
– Расскажу, конечно. Когда появится что-то конкретное. Вы уже раскопали что-нибудь?
– Пока не могу сказать определенно. У меня к вам пара вопросов.
– Только давайте побыстрее. А то Алан ждет.
Как я и думал, стоило Пиппе свалить расследование убийства отца на «компетентного независимого специалиста», у нее сразу же появились дела поинтереснее.
– В полиции сказали, что отец подарил вам свою Пурпурную звезду.
– Да, это правда. Еще когда я была совсем маленькой, чтобы я не забывала о нем, когда папа был в отъезде. Бабушка запрещала мне с ней играть, медаль так и хранится у меня в наградной коробке. Я хотела вернуть ее отцу, когда приехала из Швейцарии, но он сказал, что с таким лицом все равно не собирается появляться ни каких встречах сослуживцев. К тому же, я думаю… он боялся, что ее пропьет. Что-то еще?
– А скрипка? Он не отдавал вам скрипку на хранение?
– Нет, – недоуменно ответила Пиппа. – Он бы ни за что с ней не расстался. Это была одна из редких вещей, которая всегда доставляла отцу радость. Я подумала, что у отца ее украли…
– Это была какая-то ценная скрипка?
– Совсем нет. Хорошая, но ничего особенного. К тому же, не первая. Папа был самоучкой, он рассказывал мне, увлекся музыкой еще в детстве, его учил какой-то старик на ферме в Алабаме. Естественно, скрипки у него всегда были самые дешевые, а когда он начал заново пытаться играть после выписки из госпиталя, то часто рвал струны или просто разбивал корпус от злости. Последнюю скрипку я сама подарила ему на Рождество три года назад. Заказала ее в Бостоне в известной мастерской Йоргассона за триста долларов.
– Три сотни это большие деньги.
– Вы думаете, отца могли убить из-за скрипки?
– Не знаю. Но лучше если вы расскажете детективам об этом инструменте и опишете его. Вдруг скрипка всплывет в каком-то из ломбардов.
Хотя, скорее всего, сдала ее туда предприимчивая миссис Браунсвик, подумал я.