Дочь атамана - стр. 52
— Прочитали, стало быть, письмо? — тихонько спросил Гранин.
— А кто бы не прочитал? Не каждый день твоего управляющего по голове статуэткой бьют. И вот вы мне скажите, Михаил Алексеевич, что это вас понесло к Мелехову-то?
— Все мягкотелость моя, Александра Александровна.
— Пожалели его, значит, — резко, гневно воскликнула она, — он отца — шутом гороховым, а вы его пожалели!
— Пожалел, — согласился Гранин и осторожно приоткрыл глаза.
Саша Александровна стояла в ногах его кровати, сжимая резные столбики с такой силой, будто собиралась оторвать их.
— Да знаете ли вы, что с вами сделает отец за такую жалость, — начала она сердито и продолжила, не меняя тона: — Так что не вздумайте даже признаваться в этом! Скажете — сторожить пришли, чтобы он не сбежал раньше времени, ну и получили по голове. Неважно, что вы скажете, только не то, что пришли предупредить Мелехова! Да как же вы только додумались до такого!
— Саша Александровна, — перебил он ее пламенную отповедь, — а ведь вы тоже мягкотелы. Нас ведь таких тут двое.
Она вспыхнула, вскинула голову норовисто, задрала подбородок повыше, а потом вдруг рассмеялась и села на стул возле кровати.
— Давайте сохраним это в тайне, — предложила Саша Александровна мирно. Щепка и есть. Быстро вспыхивает, быстро гаснет. — Ну, поняли теперь? — спросила она важно. — Вот чем оборачивается добро, направленное на дурного человека. Ну что с вами такое, Михаил Алексеевич.
— Я представил… что Александр Васильевич его пороть станет. И так противно стало.
— Ну и выпороли бы, — пожала плечами Саша Александровна, — а раньше и вовсе бы рук лишили. А вы как думали? Это называется справедливость, милый мой. А теперь засыпайте скорее, доктор раньше утра вряд ли прибудет. А к вечеру и отец всенепременно явится, правосудие вершить будет. Правосудие! — она назидательно подняла палец. — А не истязание невинного. Впрочем, может, и без порки обойдется, раз уж вам так это неприятно. Отвезут Мелехова в полицейскую канцелярию, и всех делов. А там уж или каторга, или виселица. Зато — никакой порки!
— Вы нарочно меня колете словами, как иголками?
— Может, и нарочно, — ответила она довольно холодно. — Порка ведь получше виселицы будет? Так что вы уж потерпите как-нибудь, а я уговорю отца разобраться по-свойски, без суда.
— Никогда в жизни, — отозвался Гранин, изумленный происходящим, — меня не отчитывала столь юная барышня.
— Барышня ваша бабушка, — привычно отозвалась Саша Александровна, вставая, — а я дочь атамана, и уж будьте уверены, характер имею.
— Да ведь крапива, а не характер.