Дочь атамана - стр. 35
— Обо мне сплетничаете? — весело спросила Лядова от порога.
Она была все еще в костюме для верховой езды, румяная после прогулки, растрепанная и хорошенькая.
Гранин отметил про себя, что в его любовании нет ничего низменного, свойственного обычно мужчинам при взгляде на красивую девушку. С таким же умилением он мог бы радоваться очаровательному щенку или ребенку.
Молодость не может вернуться по щелчку цыганских пальцев, с неожиданной печалью подумал он. Изменилось только бренное тело, но не душа.
— Ты оставь нас, голубчик, — с нежной улыбкой попросила Александра Гришку, — мне с Михаилом Алексеевичем поговорить надо. Да и Марфа Марьяновна тебя ищет.
— Опять, значит, тюки таскать, — вздохнул денщик и неохотно убрался, притворив за собой дверь.
— Михаил Алексеевич, — Лядова села на его место, устроила подбородок на ладонях и уставилась на Гранина внимательным и лукавым взглядом. От нее пахло морозом, молоком и лошадьми. — А вы можете посчитать для меня? Если мне нужно пять платьев по восемнадцать рублей и четыре по тридцать пять, то сколько денег мне итого просить у папеньки?
— Это какой-то экзамен, Александра Александровна? — удивился Гранин. — Разве же можно пошить платье за такие деньги?
— Экзамен, который вы провалили, — подтвердила она с удовольствием. — Я ведь за вами наблюдала, Михаил Алексеевич, и догадалась, что вы к счетам непривычны.
— Совершенно непривычен, — со вздохом признался Гранин, испытывая одновременно облегчение и тревогу.
Роль, которую назначил для него канцлер, — шпионом при Лядовой — стояла поперек горла, не говоря уж о второй, еще более неприятной миссии. Однако разоблачение могло окончательно разлучить его с сыновьями, и отвращение к самому себе мешалось с отцовской тоской.
— Ах, как это славно, что вы не стали отпираться, — неожиданно обрадовалась Лядова. — Если я чего и не могу терпеть — так это вранья. Об этом все знают! Даже Груня однажды не стерпела, стащила у меня брошку, но потом сама же и призналась. И я ее тут же простила, Михаил Алексеевич. Что брошка, разве она важнее честной повинной?
— Доложите теперь Александру Васильевичу?
— Нет-нет, — вспыхнула Лядова, — этого не хватало. Первая плеть обманщикам, вторая — доносчикам, не так ли?
Очевидно, что Гранин окажется бит с двух рук.
— Вы мне лучше расскажите, как это вы в управляющие подались без всякого опыта?
— Нужда, Александра Александровна. Прежняя служба осточертела мне…
— Из-за смерти вашей жены, да? — участливо перебила его Лядова. — Все разом стало противно? Милый вы мой, только не становитесь, как мой отец. Двадцать два года траура! Разве ж мыслимо так хоронить себя?