Добрые люди - стр. 19
– Можно? … ядрён батон!
И оттуда, из джипа, радостный такой, даже нежный, широкий мужской голос в ответ:
– Можно-можно! Батон ядрён …!
Какая широта души, а?! Ведь о присловье оба даже не задумываются. Да, ну? Какие ж это присловья? Это ж – любовь жаркая, северная, до гробовой доски! И счастливы оба! Вот так вот. Хотя, может, они и незнакомы даже? Не знаю, не знаю…
Захожу в магазин, поесть беру: того-сего, по мелочи. Продавщица считает
– С Вас 187 рублей.
Достаю: пятитысячную купюру, других денег при себе нет. А у продавщицы явно нет сдачи. Что делать будем?
– Да, ладно, – машет она мне рукой, – идите!
Отворачивается и уходит вообще. Вот такой вот народ. Северяне…
Вешаю почтовый ящик в общем коридоре на первом этаже рядом с другими. У меня – новенький, ровненький. А соседские – все какие-то погнутые и частью облупленные. Следующим вечером вижу печальную картину: мой почтовый ящик избит донельзя, металлическая дверка выгнута внутрь явно целенаправленными ударами, били скорее всего ногами. Свежая краска, увы, облуплена и покоцана.
М-да, думаю: что же дальше-то будет? А дальше – ничего. Всё как у всех, ящик больше никто не трогает. Мало того: давно уже замечаю, что и писем чужих никто неделями не трогает. Ничьих писем. Даже, когда они не в ящиках, а так просто – рядом лежат. На полочке. И квитанций на получение переводов денежных – тоже никто не трогает. У северной логики, даже хулиганской, нет прямых путей.
Выхожу однажды из аэропорта, беру такси. Цены местные знаю. Спрашиваю для порядка:
– Сколько?
Заламывает двойную цену. Начинаю спорить. Таксист – ни в какую не сбавляет. Ну, и чёрт с тобой! Сажусь в машину. Едем. Дорогой разговорились. О том, о сём, о жизни, о семье. Подъезжаем к дому. Лезу в карман за деньгами, а он… машет рукой: – Какие деньги? И не думай даже! Мы же свои – северяне!
Так и уехал. Ни копейки не взял… Ну, что за люди? Где ж таких чудиков ещё встретишь?
Манькова
Однажды она надела акваланг и погрузилась на самое дно Красного моря. Мимо неё дефилировали приветливые дельфины. Она плыла среди кораллов, трогала руками морских моллюсков, играла с рыбками-клоунами, которые живо интересовались новой морской обитательницей. Её окружала водная стихия, переливающаяся всеми красками жизни. Аква вита – живая вода. Аква-рель… Ей казалось, что само водное пространство шевелится и живёт какой-то особой магической жизнью…
Её зоркие глаза разглядели завораживающий танец красок на воде там, где любой другой из нас вряд ли заметил бы его, и даже заметивший не нашёл бы логической связи между обыденным материалом буровиков – буровым раствором и древним восточным искусством рисования на водной основе – эбру. Суть рисования заключается в нанесении на поверхность воды рисунка нерастворяющимися в ней красками. Краски задерживаются на поверхности воды, создавая тонкую пленку. Затем они смешиваются между собой при помощи кисти, создавая замысловатые и причудливые узоры. Когда узор готов, сверху осторожно накладывается лист пористой бумаги – и рисунок готов.