Добротолюбие. Том II - стр. 97

Феофан в хронографе своем кончину его полагает в 26 году царствования Феодосия юнейшего, который соответствует 432-3 году. В месяцеслове императора Василия память его указывается 28 Марта. У нас, как и на всем востоке, ныне поминается он со всеми преподобными в сырную субботу. В каноне св. Феодора Студита на сей день в 9 п. он поставляется в сонме великих учителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоустого, Афанасия Великого, двух Кириллов – Иерусалимского и Александрийского, св. Епифания, Григория Нисского, – и именуется другим богословом, разумеется, после Григория Богослова.

По ученым трудам своим прп. Исихий был достойным учеником св. Григория Богослова. Месяцеслов импер. Василия, отличая в прп. Исихии проповедника и толкователя Священного Писания, говорит: «все Святое Писание изъяснил и изложил он с ясностию и предложил для общей пользы; почему для всех был весьма знаменит и удивителен».

Из многих его творений, подражая греческому Добротолюбию, заимствуем в наш подобный сборник одно на 203 главы разделенное слово к Феодулу, как самое полезное для желающих навыкнуть трезвению, вниманию и хранению сердца. Блаж. Фотий в своей филокалии, в 198 чтении, именует слово сие «паче всякого другого писания пригодным для проводящих подвижническую жизнь ради наследия Царства Небесного. Изложено оно, говорит, ясно и по всему таково, какое требуется для людей, не упражняющихся в глубоких исследованиях, но весь труд и все тщание обращающих на подвиги деятельной жизни».

[При переводе греческий текст Добротолюбия был дополняем в некоторых местах из Patrologiae Graecae Migne, t. 93].

1. Трезвение есть духовное художество, которое, если долго и с постоянным усердием проходить его, с Божиею помощию, совершенно избавляет человека от страстных помыслов, и слов, и худых дел; дарует тому, кто его так проходит, верное познание Бога непостижимого, сколько сие возможно для нас, и сокровенное разрешение сокровенных Божественных таин; и есть творительница всякой заповеди Ветхого и Нового Завета и всякого блага будущего века подательница. – Само же оно есть собственно чистота сердца, которая по величию своему и своим высоким качествам или, истиннее сказать, по нашему невниманию и нерадению, крайне редка ныне у монахов; между тем как Христос ублажает ее, говоря: блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят (Мф. 5, 8). Будучи таковым, оно и покупается дорогою ценою. Трезвение, если оно постоянно пребывает в человеке, делается для него путеводительницею к правой и богоугодной жизни. Оно есть и лествица к созерцанию; оно же научает нас право править движениями троечастности души (т. е. трех сил: мыслительной, раздражительной и желательной) и твердо хранить чувства, – и в причастнике своем каждодневно возращает четыре главные добродетели (т. е. мудрость, мужество, воздержание и справедливость).