Добриллион - стр. 2
– Наверняка это старая клюшка, которой ничего не нужно, – добавил третий. – Купит себе новые тапочки, а остальное отдаст своим детям, которые живут где-нибудь далеко.
Мама, сидевшая к ним спиной, хитро улыбалась, изучая меню.
– Подумать только – двадцать четыре миллиона! – вздохнула девушка.
Подростки говорили громко – должно быть, из-за того, что не сняли куртки. Они ведь привыкли, что на улице говорить нужно громко, вот и в помещении не понижали голоса, раз куртки на них.
Франк с мамой заказали то же, что и всегда.
– Давай с двойным сыром? – попросил Франк.
– С двойным сыром, – сказала мама официанту очень тихо, словно боясь выдать всем, что они разбогатели.
– Я читал про одного иностранного футболиста, – сказал Франк, пока они ждали заказ. – Он никогда не стирает трусы. Надевает один раз, а потом выкидывает.
– Мне что-то не по себе, – ответила мама.
У Франка десять или двенадцать пар трусов. И когда почти все они после стирки сушатся на веревке, кажется, что в доме полно мальчишек.
Официант принес еду и напитки. Повертев в руках стакан, мама заметила вполголоса:
– Могли бы и заменить стаканы. Смотри, какие затертые. Царапина на царапине.
За едой Франк с мамой слушали подростков. Один сказал:
– Я как-то читал про одного мусорщика из Англии. Он выиграл в лото сумасшедшие деньги, не меньше ста миллионов. И все спустил – на тачки, женщин и частные самолеты. А когда потратил весь выигрыш, обратно в мусорщики его не взяли. Работает теперь на кондитерской фабрике.
Остальные засмеялись.
Франк с мамой ели молча. Подростки болтали о том, как люди транжирят деньги, и складка на лбу у мамы постепенно становилась глубже. Франк уплетал пиццу с двойным сыром. Его половина была с ананасом. Кусочки ананаса напоминали короткие и толстые солнечные лучики – он рисовал такие в углу рисунка, когда учился в первом классе.
Мама и Франк не смогли доесть все. Мама спросила подростков, не хотят ли они помочь. Те явно обрадовались.
– Спасибо большое, – сказала девушка с металлическим прыщиком.
Мама полезла за кошельком, чтобы оставить на чай. Пришлось выбирать между пятидесятикроновой купюрой и монеткой в пять крон. Она оставила пятерку.
– Наверное, это в последний раз, – заметила она.
– Что в последний раз? – уточнил Франк.
– Когда я могу так мало оставить на чай.
В машине по дороге домой мама сказала:
– Думаю, мы должны жить как раньше.
Франк посмотрел на нее.
– Как раньше?
– Да. Не будем транжирить.
– Как так – не будем?
– Нам не нужен большой дом. И новая машина не нужна. Нам не нужны дорогие часы и украшения.