До встречи в раю - стр. 42

– Знаю этого живодера, – перебил Лаврентьев. – Метров двести или триста от общаги. Но с чего ты решил, что его будут прятать именно там?

– Чтобы никто не знал и не проговорился. А брату он доверяет как себе.

– Ладно. Мосты сожжены. Козлов, ты во втором танке – за командира. Начнем со штаба. Стрелять по моей команде. Осколочно-фугасным… – И про себя добавил: «Я вам устрою нейтралитет!»

Они выехали на шоссе, прогрохотали мимо сожженного гастронома, повернули на центральную улицу. Вид несущихся куда-то на огромной скорости танков внушал ужас случайным прохожим.

Лаврентьев включил переговорное устройство, проверил связь с Коростылевым:

– Как самочувствие? Хорошо? Восторг? Тогда гони прямо!

Потом он соединился с начальником разведки, приказал подготовиться к стрельбе.

– Я уже подготовился, – доложил Козлов.

За время затворничества Лаврентьев знал лишь одну дорогу – до Кизыл-Атрекского моста, а далее прямо и прямо, до самого второго караула, где даже в самую жару лежали, всегда холодные, груды и штабеля смертельного груза: сотни тысяч тонн боеприпасов. Только он один и Коростылев, как самый старожил, знали точное количество этой огромной, спящей, разрушительной силы, которой хватит, чтобы разнести до молекулярного состояния всю Долину, изменить течение реки, сделать из ойкумены сплошную серую пустыню с вкраплениями красного.

Лаврентьев сначала хотел идти на штаб Сабатин-Шаха, но понял, что лучше захватить его двоюродного брата по имени Рама. На перекрестке он приказал повернуть, чтобы выйти к дому не по северному шоссе, а по переулкам и полям.

Они подъехали к белому каменному забору. Лаврентьев развернул пушку назад и скомандовал Коростылеву «полный вперед». Танк выдавил железные ворота и кусок стены, по развалинам въехал во двор. Здесь был маленький оазис: росли деревья, цветы, в глубоком арыке журчала вода. В доли секунды Лаврентьев оценил это великолепие, снова развернул пушку, нацелив ее в окно, спрыгнул с брони и с автоматом наперевес ворвался в дом. За ним следом бросился Козлов. Где-то в потемках завыла женщина. Хозяин, тучный человек лет тридцати, держал автомат и бледнел на глазах. Командир отобрал у него оружие, коротко скомандовал:

– Выходи!

Рама подчинился, угрюмо попросив:

– Семью только не трогайте!

– Нам нужен ты, – сказал Лаврентьев. – Живо на танк!

Хозяина дома посадили на башню.

– А теперь говори, где майор Штукин? Иначе я разнесу твой дом в щепки.

Рама обильно вспотел, по мясистому лицу потекли капли.

– Козлов, заряжай! – скомандовал Лаврентьев мертвенным голосом, от которого даже у Коростылева пошли мурашки по телу.