До свидания, Рим - стр. 36
Марио вернулся из больницы уже через девять дней – бледный, но заметно похудевший. Поначалу он выглядел подавленно, и Бетти изо всех сил норовила ему угодить: каждое утро вставала с постели и старалась быть для него такой женой, какую ему хотелось в ней видеть.
Мама научила меня красить ногти и делать макияж; с трудом проглотив что-нибудь на завтрак, Бетти садилась за туалетный столик, и я начинала над ней колдовать. Ее красоту приходилось каждый день создавать заново. У Бетти были крупные черты лица, слегка выдающиеся вперед зубы и черные кудрявые волосы, которые удавалось привести в порядок только с помощью бигуди. Пока я готовила ее к тому, чтобы появиться на людях, она обычно молчала и только в конце выражала одобрение кивком. Но когда Бетти выходила из апатии, тишину заполняли слова, и я, единственная из слуг, выслушивала ее откровения. В такие дни она охотно отвечала на все мои вопросы.
Больше всего Бетти любила вспоминать прошлое: ухаживания Марио, первые годы семейной жизни. Мы обе обожали такие рассказы.
– А когда синьор Ланца в вас влюбился? – спросила я однажды, расчесывая ее непокорные волосы.
– Когда увидел меня на фотографии, которую показал ему мой брат Берт. По крайней мере, так он сам рассказывает, – ответила Бетти, сразу оживляясь.
– А как они познакомились?
Я уже предвкушала новую историю.
– Понимаете, Берт ведь тоже актер, – объяснила Бетти. – Во время войны они играли в одном спектакле. Когда труппа приехала на гастроли в Лос-Анджелес, Берт пригласил Марио к нам домой. До сих пор помню, что на мне было в тот вечер – широкие красные брюки и блузка с небольшим декольте. Мне так хотелось произвести на него впечатление…
Бетти умолкла, погрузившись в воспоминания, и я поспешила задать следующий вопрос:
– О чем вы подумали, когда впервые его увидели? Он вам сразу понравился?
Бетти улыбнулась.
– Подумала, что он красавец, конечно, – широкоплечий, улыбчивый, а таких живых глаз я вообще ни у кого не видела. Они вошли, Берт объявил: «Дорогая семья, это Марио Ланца», – и вся комната словно озарилась светом.
– Вы волновались? – спросила я, накручивая волосы Бетти на бигуди. – Я бы точно волновалась.
– Еще как! Щеки горели, во рту пересохло. Я только и смогла выдавить из себя: «Здравствуйте» – ну полная дурочка! А вот Марио нисколько не смутился. Помню, он обнял меня за плечи и сказал, что у него такое чувство, будто мы знакомы всю жизнь. Во время обеда я не могла отвести от него глаз. А он еще и подтрунивал надо мной! «Миссис Хикс, – говорил он моей матери, – попросите дочь не смотреть на меня так пристально». Марио ужасно меня смешил.