До самой дрожи - стр. 37
А здесь я запомнила все, и как мне это удалось – по сей день остается загадкой. Устав сомневаться и загоняться опасениями, я нажала на поиск. На экране появляется всего три возможных варианта. Первый – страничка удалена. Третий – мальчишка лет двенадцати. А вот второй…
Это он. Не в онлайне – замечательно. Возможно, что моя вылазка действительно останется незамеченной. Я осторожно кликаю на аватарку и перехожу на страницу парня, которого когда-то, так ничего ему и не объяснив, в прямом смысле слова удалила из своей жизни. В эту секунду, когда фото с его аватарки открылось на весь экран, чувство глубокой вины пронзило мои внутренности. Камера запечатлела его широко шагающим по футбольному полю, в темной форме. Он сосредоточенно глядит себе под ноги и вряд ли подозревает, что его фотографируют в этот момент. И я опять не могу увидеть его глаза.
Опять.
К моему сожалению, никаких фотографий кроме этой на его странице больше нет. А может и есть, но доступ к ним левых людей, какой сейчас являюсь я, просто закрыт. Никакой информации о семейном положении и дате рождения. Только город проживания и все.
Интересно, окажись я хитрее восемь лет назад, каким оказался вдруг Дима, по-прежнему бы мы с Кириллом поддерживали общение? Я могла бы тайком общаться с ним, в том же ICQ, куда Дима заглянул лишь однажды, должно быть, как раз для проверки. Существует столько мессенджеров, выбирай – не хочу, но я так просто вышвырнула человека, так легко отказалась от общения с ним! А ради чего? Чтобы доказать себе, что я не такая, как папа, что я ни за что не предам любимого? Бог мой, а ведь именно этот любимый оказался таким же, как я, только в отличие от меня – шибко ответственной и честной, он показал, каким хитрым умеет быть.
Глава 5
лето, 2012 год
Дурацкая песня о том, как «поднять бабла нормальным пацыкам» пошла на второй круг. Хотя нет, это была не песня, а бессмысленный набор слов, что со слюной и кашлем выплевывали типа-крутые-реперы. Я ненароком взглянула на Диму, что сосредоточенно смотрел на дорогу и по обыкновению держал руль только одной рукой. Мне всегда казалось, что в этой дороге, от Тюмени до Сургута и обратно, Дима думал обо всем на свете и с удовольствием витал в своих мыслях, а на этот тошнотворный реп даже не обращал внимания.
– Можно я свои песенки включу? – спросила я, тиская Тишу, что спал на моих коленях. – У меня голова вот таких размеров уже.
– Мы уже слушали твои песни.
– Так и твои мы уже все послушали! Второй круг пошел, и в них же нет музыки совершенно…
– Просто папка на флешке не переключилась, – сказал мне Дима и сделал несколько манипуляций на центральном экране. – Вот, смотри, шансон есть, Михайлов – что включить?