До последнего солдата - стр. 15
– На Лазорковой пустоши. Можешь пойти убедиться.
– Значит, остальных партизан там уже нет? – задумчиво проговорил Штубер, поняв, почему партизан так охотно назвал место базирования. – Интересно, как Беркуту удалось спастись? Ну, говори-говори…
– Зачем тебе такие подробности?
– Только затем, что по-человечески интересно. Своему командиру этим рассказом ты уже все равно не навредишь.
– Задушевный ты весь какой-то, эсэс, – болезненно улыбнулся Крамарчук. Он говорил, с трудом шевеля распухшими губами.
– Слушай, сержант, ты храбрый парень, которого я запомнил еще по доту. Я не требую от тебя никаких тайн. Да и какие у тебя могут быть тайны? Но то, что знаешь о спасении Беркута, ты мне все же выложишь. Иначе тебя будут пытать так, как не пытали до тебя никого и никогда. Даже во времена инквизиции. – Штубер произнес это спокойно, почти сочувственно.
Да Крамарчук и сам понимал, что барону только для того и понадобилось оттягивать казнь, что появилась необходимость с пытками выведать у него подробности побега Беркута.
– Как ты проверишь, всю правду я сказал или нет?
– Душу выверну. Так что не надо торговаться со мной, сержант, – отчаянно повел подбородком барон. – И отмалчиваться тоже не советую.
Вместо ответа Крамарчук лишь устало посмотрел на него сквозь припухшие веки, приказал полицаю-конвоиру: «Заводи уже, аккурат!» и, не ожидая распоряжения, направился к зданию полиции.
5
Всем, кто сидел в кузове машины (на ящиках с патронами, гранатами и американской тушенкой, между несколькими мешками сухарей, на которых покоились два ручных пулемета-«дегтяря»), – этот рейс уже начинал казаться какой-то невероятной гонкой за смертью, прогулкой во фронтовой ад. И лишь «божественный капитан» (все, даже Арзамасцев, называли его теперь так, как прозвал лейтенант Глодов) вел себя совершенно невозмутимо. Но… дверца открыта, «шмайссер» на коленях, кобура пистолета расстегнута, три лимонки, переданные ему сверху ефрейтором, – надежно отяжеляли карманы шинели…
Тем временем наверху, за кромкой речной долины, разгоралась яростная перестрелка. На склонах то и дело появлялись отступающие красноармейцы, которые или не обращали на машину никакого внимания, или же пытались образумить ее водителя и пассажиров. А то вдруг возникали немцы, но каждый раз бойцам лейтенанта, вместе с отходящими красноармейцами, удавалось сбивать их с гребня.
Однако все это уже были мелкие эпизоды. Не выдержав натиска противника, красноармейские подразделения, еще вчера так храбро захватывавшие и расширявшие плацдармы на левом берегу реки, сегодня снова откатывались на исходные позиции. И делали это спешно, неорганизованно, оставляя на поле боя убитых, а иногда и раненых…