До и После. Миражи - стр. 9
– Скоро тебе принесут поесть. И остальное необходимое тоже. А сама из комнаты не выходи… хотя, все равно не получится. Ты у нас новенькая, считай, на испытательном. Так что мы тебя пока запираем, мало ли что… – она пожала плечами, – сама понимаешь. Да и тебе самой пока так будет лучше.
Когда женщина собралась уходить, Лиа потянула к ней руку, и та остановилась.
– Постойте, – прокашлявшись, произнесла Лиа, – а где здесь… – она мотнула головой, надеясь, что женщина сама догадается. Но в глазах той застыло замешательство, и Лиа продолжила чуть тише: – Туалет…
– Вот в этой комнатке, милая. Он у нас там био, тебе повезло. Считай, номер люкс со всеми удобствами.
«Ага, люкс», – язвительно подумала Лиа и осеклась, понимая, что не стоит быть стервой с людьми, которые пустили тебя в свой дом.
– Спасибо, – прозвучало суше, чем хотелось.
Женщина еще раз улыбнулась, тепло и по-доброму, и Лиа показалось, что такая улыбка может отогреть целый мир.
«Не очаровывайся! – оборвала она собственные мысли. – И не доверяй! Мало ли…»
Когда женщина скрылась за дверью, Лиа подумала, что, может быть, все не так уж и плохо. Даже в жизни, которую не ценишь, могут быть свои радости. Ее приютили, обработали раны, да и к тому же скоро покормят, а на сытый желудок всегда соображается лучше.
Глава 6 (ПОСЛЕ) Поезд
Как же они его раздражали! Санни их почти ненавидел. Всех до единого. Как ни странно, меньше других раздражала мелкая. Дети всегда выводили его из себя. Эти орущие, снующие туда-сюда, словно шаровые молнии, исчадия ада. А эта – была спокойная. На удивление.
Он шел, держа ее за руку, потому что у всех, кроме него, было оружие, и жребий няньки пал на него. Даже хренов школьник вернул себе трость и шел теперь с ней, как с битой, наперевес. Кобра на рукоятке уже была в слизи, крови и остатках чьих-то мозгов. А Санни пришлось идти, держа руку малолетней соплячки.
Мешков с костями, жаждущих плоти, с каждым пройденным метром становилось все больше, а защищаться было нечем. Вероятно, вблизи был какой-то город. Оскар наверняка понял это раньше, потому что еще полчаса назад запретил пользоваться огнестрелом. Он и Бабирусса перешли на мачете, а Беркут достал топор. Если так пойдет и дальше, им будет все сложнее отбиваться от мертвых.
Нужно было сосредоточиться и что-то придумать, но он никак не мог собрать мысли. К тому же не покидало ощущение, что за ними кто-то следит. Возможно, он просто был издерган и расстроен необходимостью прятаться за спинами попутчиков.
«Я как старый беззубый пес, могу теперь только лаять».