Дни за Гранью - стр. 21
– Если первая пара без боя не сможет вытащить тело, рвем на хрен всю медузу, – решительно скомандовал Соломон, одновременно сделав знак остановиться.
Вот первые химеры, видимо, отыскав вход, исчезли с поверхности холма, провалившись внутрь. Секунды тянулись в безмолвии, ни ветра, ни звука в этом странном месте. Дым поймал себя на мысли, что чувствует удивительное спокойствие напополам с ожиданием действия и решимость одновременно. «Тут никак без контролера не обошлось, доктор Зло, видимо, уже начал свою работу. Ладно, давай, шаман, давай, стучи, стучи в бубен смерти». Контролер воспринял шутку как надо и поделился своим смешком с Дымом. Чувство времени исчезло, неизвестно сколько стоял отряд без движения на открытой местности, десять минут или больше, пока не пришел сигнал к действию в виде легкого содрогания земли, заставившего шевельнуться и тут же вновь осесть пыль, и низкого, глубокого звука, чувствовавшегося самой кожей. Видимо, этот организм, который снаружи определялся как холм, поднял тревогу.
– Все. Химеры нашли тело, тащат наружу, но большой босс против. Сейчас будет жарко, – сообщил Соломон, одновременно включая аккумуляторы минигана и начиная раскручивать стволы.
Одновременно две дежурившие внизу химеры исчезли из виду, бросившись внутрь холма. Земля под ногами заходила ходуном, в воздух выплеснулись огромные, длиною в десятки метров, хоть и тонковатые для такого организма щупальца, начавшие обыскивать поверхность холма. Бойцы, стоявшие на дистанции, были в безопасности от них, но когда химеры будут выбираться наружу, щупальца организма доставят массу хлопот. А вот местные существа, живущие в этом то ли муравейнике, то ли огромном животном, бросившиеся из вдруг открывшихся проходов, предназначались уже бойцам Монолита.
Высокие, тощие, светло-серые, движущиеся на двух тонких ногах, больше похожие на кузнечиков существа стремительно приближались к малочисленному, но неустрашимому отряду. Самих существ, чей рост теперь определялся более чем в два метра, а узкие высокие головы – с многочелюстным жевательным аппаратом и парой смоляных матовых глаз, становилось все больше и больше. Сначала десятки, потом уже сотни особей неслись на ощетинившихся оружием монолитовцев. Первыми ударили миниганы и пулеметы. Существа оказались совершенно незащищенными от подобного воздействия, и каждое попадание сотрясало особь, заставляя ее спотыкаться либо обездвиживая ее. Только после первых попаданий казавшиеся бездушными тенями кузнечики заклекотали, ускорившись еще больше, и на дистанции в пятьдесят метров до людей, вдруг сильно оттолкнувшись от земли и помогая себе, как оказалось, имеющимися за спиной крыльями, до сих пор плотно прижатыми к телу, поднялись в воздух. Поднятая взмахом действительно полупрозрачных, как у насекомых, крыльев пыль закрыла вид на холм, а между тем оттуда, сквозь грохот огнестрельного оружия монолитовцев, был слышен яростный рев химер, глухие, тяжелые удары и пронзительные крики еще каких-то созданий. Но бойцам уже было не до зловещего, сотрясающего почву холма на фоне красного неба. Кузнечики, набрав незначительную высоту, начали пикировать прямо на головы людей. Краем глаза Дым заметил, как в небо ударило несколько струй огнеметов, выхватывая из роя нападавших одну-две фигуры, с характерным звуком сработал стартер пси-плети, заставляя сразу нескольких существ упасть замертво. А приземляющихся между бойцами врагов становилось угрожающе много. Последнее, что помнил Дым, это Соломона, бросившего разрядившийся и ставший ненужным миниган и со зловещим блеском в глазах, с разворота, практически надвое разрубавшего своим мачете кинувшегося на него кузнечика. Существо брызнуло бледно-красным соком, который даже кровью назвать было нельзя. «Ну хотя бы рубятся они легко…» – успела промелькнуть у него мысль, после этого что-то тяжелое ударило его по голове, и он потерял сознание.