Дни страха, или Пир горой - стр. 9
Паутина дремлет, вздрагивает во сне. Следствие первопричин, поджидает действие. Простое дуновение и ветер увязнет, выдохнется в отчаянных попытках вырваться. Паутина обволакивает, поглощает, туман скрывает смерть и перерождение. Звезда загорается, оживает, ее присутствие в небе ощутимо кожей.
Средь миллиардов бесплодных вселенных, чуда парадокс порождает ту единственную средь бесконечности неповторимых. Звезду путеводную дарующую жизнь. Твори жизнь. И страхам нет и страху да, начни с нуля и ничего не бойся. В несотворенной жизни, что сможешь потерять? Миры, где потери не известны, полны ошибок, заблуждений и идей, но страху места нет там.
Вот не взрыхленная пашня, чисто поле, ровная поверхность, ожидающая чьей-то руки. Внешне ничто, где песок, лёд, ультрафиолет и многое без имени, еще не утерянное. Круто заварить первым молекулярную фантасмагорию, чтоб буйно всё в абстракцию, наперекор времени, забродило и пролилось. Буеростом и огнями горячечного бреда, гортанным рыком, словно гром и дождь. Столкновения порождают искры, пожухлая трава благодарно принимает огонь. Зарево, жизнь и пепел.
Танец зовущего ветер, чтобы после вскормить бурю, голодную и страшную для глаз. Удары посоха о землю ритмичные раскаты грома, тень солнца сползает в мир. Клубятся тучи, молнии рвут в клочья черноту. Огонь кружит в танце с пеплом.
Хаос, жуткое смешение мертвых ингредиентов, чудовищная энергетика столкновения небесных тел, заполняют собою пространство, сползающее в пылающее горнило. Скоро обжиг придуманных форм из глины. Они наполнятся содержимым и одушевленным смыслом, определяющим их скорое существование.
Забрался я выше на скалу острозубую и смастерил себе гнездовище прочное для седалища непоседливого. Замок волшебный воздвиг среди туч грозовых, башнями остроконечными уходящий в звездное небо. После корни пустил в твердь земную. Нор кротовьих нарыл глубоких, тайны просыпав, словно клады, ждущие часа.
Миры подземные я в камне рассмотрел и отсек лишнее, вскоре жизнь предъявит право на здешний трон. Хитросплетениями узлов и лабиринтов, молитв, заклинаний, верных формул, я печать наложил на врата, связав крепко накрепко небо и землю.
Увлекся ремеслами, чешутся руки, и силищи хоть отбавляй. Кипит работа и сам словно ветер, был только что здесь и вот, змей хрустальный о двух головах. Шепчет, шипит, речи осмысленной не ведая вовсе. Просыпал инструментарий, и вдруг ожило все, молотки да гвозди, ножи, топоры, рваный ботинок и дырявый, грязный носок. Вчерашние вещи преображаются в сегодняшнее творение, меняют формы, приобретают лица, создают маски, прячут истинное содержимое словно стыд.