Дневниковые записи. Том 2 - стр. 89
Он тогда с командой, наделенной ревизорскими полномочиями, приехал на комбинат, и написал по нему кучу замечаний. Однако случилось так, что в день, когда Зверев собрался положить их на стол Завенягина, тот был, с повышением, отозван в Москву на пост… заместителя Берия. Прощаясь со Зверевым (после прочтения его ревизорской реляции), Завенягин, теперь уже со своих начальнических позиций, якобы сказал: «Ты сделал много справедливых и достойных внимания замечаний, так вот теперь оставайся за меня, и все сам исправляй…».
Как было тут Сомову не проглотить ненавистное имя, при такой-то сопричастности к столь неординарной личности, каковым представился ему Зверев – ставленник Завенягина, и, конечно же… не без ведома Сталина? Между прочим, не могу опять не отметить эту еще одну, из массы других, конкретность, где Сталин и многие из его окружения представляются нам, отнюдь не «параноиками», а истинно великими и нестандартными руководителями.
И какая же избирательность в нашей официальной прессе! Открываю БСЭ, и не нахожу там ни Норильского комбината, ни Завенягина, ни, тем более, Зверева. А ведь Норильский комбинат – одна, из многих, героических эпопей в истории советского государства!
11.08
Сегодня отправился к Соболеву узнать данные последнего анализа на биохимический состав крови, о которых мне ничего не было сказано в прошлую с ним встречу. Анализ оказался вполне удовлетворительным. Меня это обрадовало. Воспользовавшись благоприятным случаем, попросил его вновь не делать мне назначенное им ранее обследование на биопсию… и совсем неожиданно получил на то согласие. Ушел от него вовсе в приподнятом настроении, а ведь последнее – штука наиважнейшая в поддержании не только духа, но и тела.
12.08
«Дорогой Матус, чтобы установить наличие аденомы не надо чего-то там срезать. Срезают для того, чтоб узнать качество опухоли. Отлично, что ты «уверен в положительном результате» обследования. А если отрицательный, каково бы тогда было больному? Себя что-то не хочу ставить на его место: ведь математическая вероятность мне неугодного результата всего один к одному. И почему ты исключаешь, что у мнительного больного не могут преобразоваться обычные клетки в раковые при одном только напоминании о назначении ему подобной операции? А уж перейти в настоящую раковую опухоль они могут и у вполне нормальных людей, стоит им лишь объявить о наличии у них этих «негодных» клеток. О том, как это происходит, и что значит в жизни человека самовнушение и соответствующий психологический настрой, хорошо написал Солоухин в связи, думаю, с открытием тогда в Москве мощного онкологического центра. Я же со своей стороны считаю, что потенциально носящих в себе раковые клетки раз в 10 больше, чем больных раком. А не болеют они им только потому, что не были подвергнуты обследованию, и о раке не ведали и не думали. Должный иммунитет – есть прямое следствие доброго психологического настроя, уверенности в собственных силах, а отсюда надлежащей подготовленности армии защитников организма. Противоположное, наоборот, – есть часто следствие наших сомнений, нашей мнительности.