Дневники: 1936–1941 - стр. 74
Поэтому сейчас надо перекачать кровь от этой части мозга к другой, как абсолютно верно советует Г. Николсон. Я хочу написать рассказ о сне на вершине горы. Почему сейчас? О лежании в снегу; о цветных кольцах; о тишине… и одиночестве. Но не могу. Неужели я не смогу на днях побаловать себя этим коротким погружением в другой мир? Теперь будут только короткие. Больше никаких длинных изысканий – лишь внезапная интенсивная проза. Вот бы я могла придумать себе другое приключение. Как ни странно, есть одно – пришло в голову на Чаринг-Кросс-роуд, – и оно тоже связано с книгами, какая-то новая комбинация старых идей. Брайтон?! Круглый зал у пирса и люди ходят по магазинам, скучают друг по другу, – история, которую Анжелика рассказывала летом. Но как это сочетается с критикой? Я пытаюсь уловить четырехмерный разум… жизнь в контексте эмоций, вызванных литературой; многодневная прогулка; приключение разума; что-то в этом роде. Бесполезно повторять мои старые эксперименты – в экспериментах должна быть новизна.
Энн – огромное морское чудище. Ее волосы перевязаны лентой из «Woolworth». Она загорелая, поцелованная морем. Я имею в виду, что она похожа на кариатиду корабля. Они с Ричардом502 (помолвлены?) приглашают нас на ужин в понедельник. Именно эта просьба радует нас, которых постоянно дразнят и донимают всевозможными приглашениями. Молодежь, однако, довольно безжалостна. Ожесточенная и эгоистичная, но при этом очень чувствительная. Энн сказала, что должна была стать первой, но из-за политики стала третьей [на экзаменах?]. Я дала ей пять гиней, а она думает, что мне легко даются деньги – конечно, она не читала «Годы».
Сартон разочарована, но считает, что «Годы» намного лучше «Волн». Размахивает чашкой чая, чашкой розовой воды – то есть она прекрасна, элегантна, почти поэтична, но это скорее в письмах, чем в речи. Есть в ней американская прозорливость; Сартон три года руководила театром в Нью-Йорке, но дело загнулось, и она занялась поэзией и зоопарком; живет летом в доме Джулиана Хаксли503 в Уипснейде504, пишет роман для Котелянского, и нам пришлось пообещать приехать к ней на ужин505. Энн Уоткинс учуяла запах журнальных статей и хочется поговорить еще раз. Тут мое терпение лопнуло. Нет, не буду я писать для журналов, которые хорошо платят, да и не смогла бы. Поэтому каждый день работаю над «Тремя гинеями». А вот и Розмари Бересфорд506; тактично устрою ей допрос с пристрастием по поводу английской литературы в Кембридже. Энн считает, что Пернель507 слишком консервативна. Мисс Кристал