Дневник профессора Гаросса - стр. 57
– Можешь не отвечать, скромник, я сейчас сам догадаюсь. Ты развлекался с девочками на Побережье. Верно, а, старый развратник? – он громко расхохотался. – Уж я-то знаю, что ногастые блондинки сводят тебя с ума. Но ведь не настолько же, чтобы так надолго забывать своих друзей. Ладно, старина, не скромничай, расскажи мне что-нибудь из своих любовных похождений.
– Ну что ты, дружище, – смущённо возразил я, – какие похождения? Я работал. Я писал книгу, и у меня совсем не было времени для развлечений.
– Ах да, работа… – разочарованно протянул мой друг. – Я забыл, что ты не можешь без неё прожить, как я без денег. Ты, наверное, и сейчас, накачиваясь этим пойлом, думаешь о ней. Но это же скучно, Тони! Давай-ка лучше выпьем за нашу встречу. Эй, официант! – крикнул он на весь зал. – Принеси-ка нам вина!
Певица от этого неожиданного выкрика запнулась, сбилась с ритма и, замолчав, стала испуганно озираться по сторонам. Благопристойные пары начали возмущаться столь хамским поведением Стрейза, но тому было до лампочки все их недовольные высказывания. Растерявшаяся было вначале певица, видя, что на неё никто не обращает внимания, махнула музыкантам и вновь запела. Почтенная публика успокоилась, и всё вернулось на круги своя.
Через минуту у нас на столе уже стояло несколько пузатых бутылок дорогого вина «Дядюшка Кло» и блюда с закусками. Первый тост, разумеется, был за встречу, второй – за мою успешную работу, третий – за удачное дело, которое недавно провернул Хаддар и по поводу чего он устроил себе сегодня праздник. Хаддару опять не понравилось, что Лони отказался присоединиться к нашему застолью. Но на этот раз он не стал, как обычно, распространяться о своём мнении на счёт тех, кто не пьёт, а лишь махнул рукой, всем своим видом показывая, что не желает иметь с ним дела. Он прекрасно знал, почему мой телохранитель предпочитает безалкогольные напитки, и всё же никак не мог с этим смириться.
Надо сказать, что Хаддар был из тех людей, для которых слово «скучно» в обычном его понимании не существовало. Скучным для него было всё, что мешало ему смеяться во всю мощь его лёгких и громогласно произносить всё, что вздумается. Я всегда считал себя человеком серьёзным и уравновешенным, но когда встречался с ним, то был способен выкинуть любую проделку – так он заражал меня своим весельем. Я любил этого огромного неугомонного непоседу и был очень благодарен ему за то, что он всегда щедро делился со мной тем, что мне так не хватало – жизнерадостностью и весельем. Повторюсь, мы редко виделись, но при каждой встрече я безотчётно отдавался его влиянию и всегда испытывал от этого огромное удовольствие. Вот и сейчас я просто наслаждался общением с ним.