Дневник потерянного человека - стр. 4
Странно. Дожидаюсь, пока небо посветлеет. Выглянет яркий свет. Солнце. Приятные лучи согревают кожу. Я улыбаюсь. Иду. Мне хорошо. Я не чувствую тяжести. Словно освободился от чего-то, что меня тяготило. Вода смыла все, унесла под землю. И теперь я вижу свет. Это что-то новое, непознанное. Неосознанное.
И я хочу познать. Ведь теперь я могу идти куда угодно. Я свободен.
––
Лучи Солнца попадают мне в глаза. Ярко. Я улыбаюсь. Иду дальше. Куда? Не знаю. Мало что пока понимаю. Вот Солнце. Можно ли достать его рукой? Что это значит – дотянуться до звезд? Как понять, когда это возможно, а когда это лишь иллюзия близости? Искажение восприятия под действием самовнушения, или, того хуже, внушения со стороны? Надо же… Ха! Какие умные слова!
Улыбка пропадает с моего лица.
Я упал. Упал лицом в воду. Как тот человек во время дождя. Как и ему, мне не было смешно. Не знаю, почему. Странно. Неужели, я тогда не смог смеяться, хотя бы потому, что у меня все еще оставался выбор? Вспоминаю. Да, вспоминаю. Картины событий, случившихся несколько лет назад, всплывают в памяти. Странно. Даже страшно. Вот он, груз знания. Груз опыта.
Я никогда не был силен в физике. Таких называют гуманитариями. Я тогда гордился этим, но нутром понимал, что такое разделение людей, в общем-то, бессмысленно. А уж когда решил связать свою жизнь с строительством… Да, на одном энтузиазме и ослином упрямстве я днями и ночами сидел и вникал в формулы и законы, по которым работает мир. Мне нравилось. Это было интересно – получать знания о том, как устроена Вселенная. Я никогда не чувствовал себя живее!
Окруженный поддержкой и пониманием, постоянно получающий пожелания удачи, я не заметил, как подлетел к звездам слишком близко. Против своей натуры не попрешь. Выше головы не прыгнешь. На одном энтузиазме и желании далеко не уедешь.
Мои крылья расплавились, и я упал на землю.
История не заметила падения. Ее колесо повернулось в очередной раз, давя тех, кто не успевает за его ходом. Вот и я, оступившись, двинулся дальше.
Это поражение стало залогом будущих побед.
Грань между памятью и воображением стирается. Что теперь считается истиной, а что – лишь жалкой попыткой разума оградить себя от груза провала?
Я сажусь на скамью. Она сырая, но это неважно. Я и сам весь сырой. Голова раскалывается, разум надрывается в тщетных попытках вспомнить, что же было на самом деле. Чем же обернулось поражение?
Картины прошлого одна за другой всплывают в памяти. Вот я подаю документы не на то направление, куда хотел пойти. Проходя мимо кабинета желанной приемной комиссии чувствую странную, сосущую пустоту. Я столько делал, чтобы добраться туда… Но, оступившись здесь, что мешает идти дальше? Ведь я все еще способен выбирать. Способен идти вперед.