Дневник мамы первоклассника - стр. 11

Я хотела поднять руку – у меня уже точно недержание начиналось. Да и Вася начал выразительно притопывать.

– Пойдем, – сказала я Васе, и мы быстренько слиняли. – Ну как тебе? – спросила я по дороге.

– Завтрак понравился. Булочка с чаем и банан. Чай вкусный. Ты такой не умеешь делать.

Я тоже любила школьный чай – жидкий и сладкий из огромной эмалированной кастрюли, который наливали суповым половником. А на кастрюле было написано красной краской: «Чай».

– А в туалет ты ходил? – спросила я.

– Нет.

– Не хотел?

– Хотел. Но когда захотел, учительница сказала, что хватит ходить туда-сюда.

– Ладно, побежали.

– А правда, что папа мне утром сказал?

– А что папа сказал?

– Что я буду учиться одиннадцать лет и это больше тысячи дней?

– Правда.

– А папа всегда правду говорит?

– Да.

– А ты не всегда. Лучше бы ты меня утром отвела.

– Почему?

– Ну, ты бы сказала, что нужно учиться пять дней. Чтобы меня не расстраивать.

Пришли домой. Переоделись.

– Вася, сделай сейчас домашнее задание. А то тебе еще на тренировку идти.

– Не буду.

– Будешь.

– Не буду.

Полчаса мы орали эти вечные «буду – не буду». За пять минут раскрасили цыпленка-уродца и нарисовали кривые палочки.

– Все, – выдохнула я и швырнула ластик.

– Все, – швырнул тетрадь на пол Вася.

Вставали тяжело. Я хоть и проснулась, но подняться не было сил.

– Может, перейдем на домашнее обучение? – спросила я мужа.

– Подъем! Подъем! Петушок пропел давно! Детки в школу собирайтесь! – раздавался его бодрый крик из коридора. Он держал в руках музыкальную игрушку-петушка, который истошно кукарекал… Убила бы…

Собрались, ушли. Я их проводила, не приходя в сознание.

Пошла забирать… Вася скатился с лестницы, свалил на меня портфель с курткой и умчался под дерево играть с мальчишками в «цуефа», аналог нашей «камень-ножницы-бумага».

– Первый «А», подойдите все сюда, – позвала нас, родителей, Светлана Александровна, – буду давать домашнее задание. Дашенька, дай мне свои тетрадочки, – попросила она у девочки. – Здесь нужно раскрасить, а здесь прописать, – высоко подняв тетради, говорила учительница.

Тетрадь была образцово-показательной. Рисунки аккуратно раскрашены, палочки ровненькие, кружочки один к одному. Дашина мама стояла гордая, как будто это она нарисовала и раскрасила. Васину тетрадь никогда бы не показали. Я успокаивала себя тем, что есть много достойных людей, которые не только пишут, как курица лапой, но еще и с ошибками.

– А у Тома Круза вообще дисграфия. Или дислексия, я точно не помню, – сказала мне мама Васиного друга Димы. Видимо, она подумала о том же, о чем и я.