Дневник гауптмана люфтваффе. 52-я истребительная эскадра на Восточном фронте. 1942-1945 - стр. 19

стреляли, но «товарищ», летевший передо мной, казалось, не замечал этого. По всей длине вражеского самолета были видны вспышки попаданий. От фюзеляжа отваливалось множество маленьких обломков, и за самолетом появился длинный серый шлейф дыма, но он летел, и прежде, чем я понял, что именно случилось, от него ко мне потянулись «жемчужные вереницы».

Первоначально я подумал, что по нас с земли стреляет зенитная артиллерия, но затем услышал голос Вальдмана: «Внимание, у них есть задние бортстрелки. Не дайте им сбить себя!»

Стреляя из всего, что у меня было, я, как мог, поливал русского в течение нескольких секунд. Он стал ужасно большим, и мне показалось, что если я не отверну, то пролечу прямо сквозь него. Я не мог уйти вверх и потому спикировал вниз, чтобы снова зайти к нему сзади. Я видел, как один из вражеских самолетов, летевших в восточном направлении, взорвался в мгновение ока. В то же самое время я услышал сообщение Вальдмана: «Abschuss!»

Прежде чем я успел во второй раз прокричать «Viktor!», я снова был позади «своего» русского. Я сократил дистанцию и открыл огонь, игнорируя трассеры, посылаемые его задним пулеметом. Из своей первой попытки я извлек урок и потому снизил скорость, чтобы соответствовать его скорости и, таким образом, иметь большее время для ведения огня. Он все больше отставал от других, и дымный шлейф за ним становился все плотнее. Ответный огонь прекратился, и, когда я ушел вверх, он попытался сесть «на живот». Одно крыло оторвалось, а фюзеляж развалился на части.

Нисколько не волнуясь о Вальдмане, я начал обстреливать лежавший на земле самолет. Наконец Вальдман заметил, что уже достаточно, поскольку русские не смогут восстановить его. Он уверил меня в том, что это очевидная победа. Я был счастлив.

Это была моя вторая победа. Удовлетворенные, мы летели домой, и я дважды покачал своими крыльями в знак двух своих побед, забыв от волнения сделать это в первый раз.

Через несколько дней после этого успеха я поднялся в воздух вместе с унтер-офицером Барникелем.[43] Нашей задачей было патрулирование воздушного пространства над Новороссийском. Старшие, более опытные пилоты предупредили нас, чтобы мы не летели слишком низко над землей или водой, если хотим остаться в живых. Поэтому мы спокойно пролетели над Черным морем и появились над Новороссийском на высоте 4500 метров. Никаких русских в воздухе не было. Так было почти всегда, когда погода была отличной, с прекрасной видимостью. Когда мы пролетели немного дальше вдоль побережья, Барникель указал на аэродром Геленджик далеко внизу под нами.