Дневник Эбигайл - стр. 10

Мебель это был большой диван и пара кресел. Посреди стоял стеклянный столик. К его лакированной ножке сейчас и побрел Маркус.

– Эй, придурошный – окликнула его я – давай не усложнять друг другу жизнь?

Естественно, он меня не понял.

Я раздраженно схватила его за руку и усадила в кресло. Он тупо уставился перед собой.

– Наверное, тебе еще хреновее, чем мне – предположила я, когда сверху раздался грохот.

И тишина.

– Пап? – нахмурилась я.

Мама сказала, что отец наводит порядок в подвале, но очевидно, он перебрался уже наверх.

– Ты там в поряде, па? – крикнула я уже громче.

– Да, а что? – голос отца с подвала.

Я озадаченно глянула вниз и вновь наверх.

– Да нет, ничего.

Я посмотрела на брата, всунув ему в руку конфету, хоть мама и запрещала их давать.

– Сиди здесь и жуй. Я быстро.

Я поднялась на второй этаж и прошла в ту комнату, из которой раздался грохот. Это была вторая гостиная. Ничего.

Тогда я взвилась на третий этаж. Этой комнатой оказалась спальня Маркуса. И я сразу обнаружила, что создало такой грохот.

– Какого черта?

Поперек комнаты лежало его упавшее кресло-качалка. Мама часто садила его сюда и это могло отвлечь его минут на десять. Относительная свобода.

Я обратила внимание, что окно слегка приоткрыто. Наверное, сквозняк. Или что-то типа того.

Я подняла кресло, поставила его, где оно стояло и спустилась к брату. Рядом с ним уже возился отец.

– Как ты могла оставить Маркуса одного? – вменил он мне – еще и дать конфету.

– Меня не было две минуты – нахмурилась я – но конечно, все успевает случиться, только я отойду.

– Просто не отрицай, что ты халатно относишься ко всему, что тебе поручают. Хорошо, хоть калитку научилась закрывать.

– В смысле?

– Впервые за ночь она не долбила мне по ушам. Спасибо и на этом.

– Ну ладно.

Часа через два пришла мама и рассказала, как она распрекрасно договорилась с директором о Маркусе. Типо теперь она могла его водить с утра, где он занимался бы еще с тремя такими же особенными детьми.

– Даунами – констатировала я, но меня проигнорировали.

– В общем, это отличная школа – заключила она.

– Потому что единственная во всем Лимертвилле.

Отец ожидаемо поддержал радость матери, а я поспешила убраться к себе в комнату. До вечера меня никто не трогал, пока не пришло время ужина. Очевидно, мое наказание, увы, распространялось только на завтрак.

После очередной глупой молитвы, мы съели, что полагается. Я пошла проведала Барри, проверила калитку, и вернулась к себе в комнату. Однако, к полуночи калитка вновь начала звякать.

Очевидно, там плохой замок. Он просто вылетает – надо будет сказать папе, если хочет закрытую калитку, пусть пораскинет мозгами или деньгами. И наладит замок.