Дневник - стр. 21
Так что можешь не дергаться. Никто не будет отключать тебя от аппарата, пока Мисти не вылезет из дерьма, в которое ты ее зафутболил.
На случай, если не помнишь: каждый раз, когда она приходит тебя навестить, она надевает одну из старых дешевых брошек, что ты когда-то дарил. Снимает ее с плаща и открывает застежку. Конечно, стерилизует техническим спиртом. Еще не хватало шрамов или стафилококков. Она вонзает острие дурацкой старой броши – очень, очень медленно – в мясо твоей руки, ноги или плеча. Пока не утыкается в кость или игла не выскакивает с обратной стороны. Если идет кровь, Мисти ее вытирает.
Такая ностальгия…
Иногда она вонзает в тебя иглу несколько раз. И шепчет:
– Чувствуешь?
Тебе, впрочем, не привыкать.
Она шепчет:
– Ты еще жив, Питер. Как тебе?
Если ты потягиваешь лимонад под деревом дюжину лет, сто лет спустя, учти, что лучшая часть каждого ее посещения – этот укол.
Мисти отдала тебе лучшие годы жизни. Мисти не должна тебе ничего, кроме большого и толстого развода. Кретин обдолбанный, вот ты кто, хотел оставить ее с пустым баком, как всегда. А еще позапечатывал людям в стенах свои послания ненависти. Хотя обещал любить, почитать и ценить. Говорил, что сделаешь Мисти Мэри Клейнман знаменитой художницей, а оставил ее бедной, нелюбимой и одинокой.
Чувствуешь?
Бедный, милый, глупый враль. Твоя Тэбби шлет папе обнимашки и поцелуи. Через две недели ей будет тринадцать. Подросток.
Погода сегодня гневная, переходящая в приступы ярости.
На всякий случай: Мисти принесла тапки из овечьей шкуры, чтобы у тебя не мерзли ноги. Ты носишь плотные ортопедические чулки, которые сгоняют кровь к сердцу. Она спасает твои зубы, чтобы не выпали.
Просто к сведению: она еще тебя любит. Она бы не стала мучить тебя, если б не любила.
Козел ты, Питер. Чувствуешь?
2 июля
Ну ладно, ладно. Мать твою.
Просто к сведению: большая часть этого дерьма скопилась по вине Мисти. Бедной маленькой Мисти Мэри Клейнман. Бедной малышки с квартирным ключом на шее, плодом развода, когда родителей почти никогда нет дома.
В колледже все подруги говорили:
Не смей.
Нет, говорили ее подруги. Только не Питер Уилмот. Не «бродячий Питер».
Восточная школа искусств, Академия искусств в Медоузе, Художественный институт в Уилсоне – ходили слухи, что Питера Уилмота выгнали отовсюду.
Тебя выгнали.
Каждый художественный колледж в одиннадцати штатах – и Питер поступал туда и не ходил на занятия. Он вообще не заглядывал в студию. Денег у Уилмотов явно куры не клевали, потому что учился он уже почти пять лет, а его портфолио оставалось пустым. Питер просто все время флиртовал с девушками. Питер Уилмот, длинные черные волосы, растянутые свитера грязно-синего цвета, вязкой косами. На плече вечно зиял распоротый шов, подол свисал ниже паха.