Дневник артиллерийского офицера - стр. 24
– Что, Константин Иванович, не ожидал такого поворота? Думал, снимут меня? – Поддел я командира первого дивизиона, – идите, товарищи офицеры, занимайтесь своими дивизионами. На этом для вас интрига закончилась.
Когда офицеры ушли, Макушенко пододвинулся ко мне: – Борис Геннадьевич, как ты сумел его убедить? Я рассказал о нашем разговоре Насонкину и тот тоже сказал, что даже разговор с генералом на эту тему заводить бесполезно. Как тебе это удалось?
Я загадочно улыбнулся и развёл руками: – Товарищ полковник, пусть это останется моим секретом.
В принципе, на этом и закончился для нас этап боевого слаживания. Прошло ещё несколько дней; в течение которых мы интенсивно загружали имущество и боеприпасы, готовились к погрузке, проводили смотры готовности подразделений. И вот наступил день погрузки.
* * *
…. ПРП взрыкнуло двигателем и, тронувшись с места, выехала из ворот парка 105 полка. Свернуло влево и, набирая скорость, двинулась в сторону КПП «Зелёное поле». За моей машиной выехало ПРП первого дивизиона, КШМ (Командно-Штабная Машина) Семёнова, машина начальника штаба дивизиона и всё, пока я не свернул на повороте у парка арт. полка за мной ехали только эти машины. Больше из ворот 105 полка никто не выехал.
– «Ока, Я Лесник 53. Почему нет движения остальных машин?» – Раздражённо запросил по радиостанции командира дивизиона.
– «Лесник 53, заглохла машина, сейчас тронемся», – даже сквозь помехи радиоэфира была слышна сильная досада в голосе Семёнова.
Я дал команду механику-водителю снизить скорость до минимума, чтобы пока подъезжаем к выходу из городка, колонна артиллерии подтянулась ко мне. Так оно и получилось. Из-за поворота вывернулась машина Семёнова, а за ним потянулись остальные машины дивизиона. Подтянулись к переезду и встали. По путям небольшой маневровый локомотив активно таскал платформы, уже загруженные техникой. Оттягивал их на другие ветки, а взамен ставил пустые. На рампе, освещённой сильными фонарями, кипела работа: несколько сотен солдат и офицеров загоняли технику на платформы, тут же её облепляли и начинался крепёж. В воздухе стоял стук кувалд, топоров, которыми забивали гвозди в колодки и скобы, команды старших и мат. Всё это временами перекрывалось пронзительными гудками локомотива и громким металлическим лязгом сцепок платформ. По погрузочной рампе ползало сразу несколько единиц техники и ещё десятки машин стояло внизу – на дороге, в ожидание своей очереди. Для гражданского человека, это наверно было бы захватывающее зрелище. Но для меня это была обычная картина погрузки воинского эшелона, поэтому мой взгляд лишь равнодушно скользнул по этой суете и остановился на колонне артиллерии. На ПРП, прямо за мной, Константин Иванович, развернул красное знамя, и оно слегка колыхалось в слабом утреннем ветерке. Коротко свистнул локомотив, освобождая переезд, одновременно качнулись мы с Кравченко в люках, когда ПРП вновь начало движение. Меня охватило волнение, когда гусеницы машины пролязгали по рельсам. Не прошло и пяти лет, а я опять уезжаю на войну: первый раз катил по этим рельсам командиром противотанковой батарее, и у меня в подчинении было 35 человек. А сейчас – я начальник артиллерии полка и за спиной больше шестисот военнослужащих. Проехали совхоз, на 2ой Новосибирской свернули направо, последний раз увидел свой дом: освещённые окна моей квартиры, а через минуту его заслонило здание техникума. Всё, теперь все мысли о доме, семье – долой. Теперь только служба и война