Дневник Анны Франк - стр. 16
Правая дверь ведет к нашему убежищу. Никто бы не подумал, что за этой простой серой дверью столько помещений. У дверей – ступенька, и вы там. Сразу против этого входа – крутая лесенка. Налево маленькая прихожая ведет в комнату, которая должна служить столовой и спальней семье Франк, а рядом есть еще одна комнатушка: это спальня и классная сестриц Франк. Направо от лестницы – темная комнатка с умывальником и отдельной уборной. Из комнатки есть дверь в нашу спальню – Марго и мою. Когда подымаешься по лестнице и открываешь дверь наверху, то просто удивляешься, что в задней половине такого старого дома вдруг оказывается большая, светлая и красивая комната. В этой комнате стоит газовая плита и стол для мойки посуды – тут до сих пор была лаборатория фирмы. А теперь тут будет кухня и, кроме того, столовая, спальня и кабинет супругов ван Даан. Крошечная проходная каморка будет царством Петера ван Даана. Там есть еще чердак и мансарда, как и в передней части дома. Видишь, теперь я тебе описала наше чудное убежище!
Анна.
Пятница, 10 июля 1942 г.
Милая Китти!
Может быть, я тебе ужасно надоела длинными описаниями нашего жилья. Но должна же ты знать, где я приземлилась! Продолжаю, так как я еще не все рассказала. Когда мы пришли на Принсенграхт, Мип тут же увела нас наверх, в убежище. Она заперла за нами двери – и мы остались одни. Марго приехала на велосипеде раньше нас и уже ждала там. Наша комната, да и все остальные были похожи на кладовую старьевщика – описать невозможно, что там творилось! Все картонки и чемоданы, которые месяцами переносили сюда, были свалены как попало. Маленькая комната была до потолка заставлена кроватями и постелями. Надо было сразу взяться за уборку, если мы хотели вечером лечь спать в постланные постели. Мама и Марго не могли и пальцем пошевелить. Они лежали на тюфяках в ужасном состоянии. А мы с папой, главные «уборщики» в семействе, сразу взялись за работу. Мы все распаковали, убрали, выколотили, вымыли и к вечеру, не чуя под собой ног, легли в чистые постели. Весь день мы не ели горячего. Впрочем, это было лишнее. Мама и Марго слишком нервничали, им есть не хотелось, а у нас с папой не было времени. Во вторник с утра опять взялись за дело. Элли и Мип купили кое-чего по нашим карточкам, отец наладил затемнение, потом отмывали пол на кухне, словом, все работали с утра до вечера. До среды мне вообще некогда было даже подумать об огромном перевороте, который произошел в моей жизни. И только в среду – впервые после нашего прихода в убежище – я смогла обдумать все и написать тебе, что произошло и что еще с нами может произойти.