Дневник 1812–1814 годов. Дневник 1812–1813 годов (сборник) - стр. 64

11 июня. Среда.

Я обедал у генерала Потемкина, где положительно утверждали, что государь еще не видел австрийского императора, которого ждали в Дрездене.

12 июня. Четверг.

Государь возвратился в Петерсвальде.

13 июня. Пятница.

Желая узнать новости, я отправился к генералу Потемкину, который был в Петерсвальде после возвращения государя, но тайна непроницаема, и все, что мне удалось узнать от генерала, это, что его величество ему сказал, что видел австрийские войска.

Свита государя уверяла, что государь не видел австрийского императора, но что он имел много совещаний с первым министром австрийским[177] и что даже одно из этих свиданий длилось непрерывно 9 часов. Еще говорили, что 18-го числа предстоит большой смотр, на котором будут присутствовать несколько генералов австрийских.

14 июня. Суббота.

Французские бюллетени не перестают рекламировать преданность саксонского короля. Что касается лично короля, то это верно, но относительно населения дело обстоит совсем иначе. Сегодня я узнал один эпизод, убеждающий в противном. Один офицер гвардейской артиллерии, некто Тимон,[178] был взят в плен в сражении при Бауцене и отправлен в Дрезден. Один из жителей этого города, увидав как-то его, тайно подошел к нему и сказал очень тихо: «У меня есть только два экю (мелкая монета), но тем не менее я желаю, так же как и все мои соотечественники, способствовать улучшению положения русских пленных, которые по обыкновению лишены всяких средств, я прошу вас, не обижайте меня отказом, примите половину моего сокровища, т. е. одно экю». Тимона очень растрогало это выражение привязанности, и он уверял, что несколько раз повторялись такие случаи во время его пребывания в плену. Самое его освобождение – дело рук саксонцев, преданных русским. Из Дрездена пленных отправили в Лейпциг.

Один гражданин этого города предложил свои услуги к побегу Тимона и двух его товарищей, прусских офицеров. Он доставил платье для переодевания и паспорта лейпцигских студентов. Дал им проводника, который проводил их в Теплиц, а оттуда они легко могли сами добраться до главной квартиры русско-прусской армии; во время всего путешествия от Лейпцига до Теплица в местах, занятых французами, их выдавали за студентов и помещали под охраной старост сельских, поверяя им секрет, и ни один из них не подумал даже их выдать. Такое отношение саксонцев не подтверждало их расположение к французам.

15 июня. Воскресенье.

Я был в Петерсвальде с визитом у графа Аракчеева, который сообщил мне, что 19-го он едет в Варшаву. Передал мне письма из Петербурга. Меня очень огорчил отъезд графа, так как, вероятно, в его отсутствие прекратится доставка моей корреспонденции.