Дневная битва - стр. 17

Некоторые невесты носили под сердцем дитя. Это стало подлинным потрясением, особенно если учесть, что единственные допущенные к ним мужчины были оскоплены, но Инэвера надела маску торгаша и скрыла удивление. Не стоило испытывать терпения Кеневах подобным вопросом, и, коль скоро ей предстоит здесь жить, ответ не замедлит явиться сам.

Во дворце было семь крыльев – по числу Небесных столпов, и центральное указывало на Анох-Сан, место последнего упокоения Каджи. Это было личное крыло дамаджи’тинг, и Инэверу препроводили в блистательную приемную первой невесты. Кеве и Мелан приказали ждать снаружи.

– Сядь, – указала дамаджи’тинг на обитые бархатом диваны, расставленные перед полированным деревянным столом.

Инэвера робко присела, чувствуя себя мелкой и ничтожной в огромном кабинете. Кеневах устроилась за столом, свела пальцы домиком и уставилась на нее. Инэвера обмякла под строгим взглядом.

– Кева говорит, ты знаешь о твоей тезке, – мрачно произнесла Кеневах, и Инэвера не поняла, насмешка это или нет. – Расскажи, что тебе известно о ней.

– Инэвера – дочь Дамаджа, ближайшего друга и советника Каджи. В Эведжахе сказано: она была так прекрасна, что Каджи влюбился в нее с первого взгляда и заявил, что волею Эверама она будет первой среди его жен.

Кеневах засопела:

– Дамаджах была больше этого, девочка. Намного больше. Возлегши на подушки с Каджи, она нашептала ему на ухо мудрые вещи и вознесла на неописуемые высоты могущества. Сказано, что она говорила голосом Эверама, вот почему ее имя означает также волю Эверама.

– Кроме того, Инэвера была первой дама’тинг, – продолжила Кеневах. – Она вручила нам и лекарство, и яд, и магию хора. Она соткала для Каджи невидимый Плащ и вытравила метки на его могущественных Копье и Короне.

Кеневах взглянула на Инэверу:

– И она придет вновь в канун Шарак Ка, дабы найти следующего Избавителя.

Инэвера ахнула, но Кеневах посмотрела снисходительно:

– Я сотню раз слышала эти ахи от твоих тезок, но ни одна не создала Избавителя. Сколько таких в одном клане Дамаджа? Двадцать?

Инэвера кивнула, и Кеневах хрюкнула. Она извлекла из ящика стола тяжелую книгу с потертым кожаным корешком. От былой позолоты остались только проплешины.

– Эведжах’тинг, – сказала Кеневах. – Ты прочтешь ее.

Инэвера поклонилась:

– Конечно, дамаджи’тинг, хотя я уже много раз прочла Священное Писание.

Кеневах покачала головой:

– Ты читала Эведжах, версию Каджи, а она много лет как изменена, чтобы служить целям дама. Но Эведжах – только половина истории. Ему сопутствует Эведжах’тинг – книга, написанная самой Дамаджах, в которой заключена ее мудрость и представлен отчет о возвышении Каджи. Ты выучишь каждую страницу.