Для вкуса добавить карри, или Катализатор для планеты - стр. 45
– Не поднимай голову, пока рукой не проверишь высоту потолка, есть очень низкие места. И ничего не бойся!
Ужас кромешно-тёмного, узкого и душного пространства не передать никакими словами. Я никогда не страдала какими-либо фобиями, но теперь нам довелось познакомиться: «Карина – это клаустрофобия, клаустрофобия – это Карина». Я ощущала себя лежащей в гробу в глубокой могиле. А ведь, в действительности, так оно и было. Стало понятно, каково бывает шахтёрам, заваленным в шахте, ещё живым подводникам на затонувшей подлодке и тем несчастным, кто проснулся от летаргического сна в собственном гробу.
В какой-то прострации я перебирала узлы на канате, тележка катилась, но стоило замешкаться, как сразу чувствовался уклон и то, как сила тяжести тянет мой ящик на колёсиках вниз. А вокруг полный мрак… и только звуки дыхания и шорохи движений.
Мысли носились по замкнутому кругу: Дайк… Карелл… солдаты… Будет большая драка и, возможно, они погибнут и опять… Дайк, Карелл, солдаты… Дайк, Карелл, солдаты… Вот вам и Дайк, вот вам и добрый милый мальчик! Вычислил меня почти сразу, как только я начала притворяться, что не понимаю их разговоров! Вот это парень! Вот это умница! Я же совсем ничего не знаю ни о Дайке, ни о Карелле и остальных, ни о жизни в этом мире – ничего! Просидела в лесу на привязи, видя только скалы да деревья: сначала раны заживали, потом привыкала к этой лесной жизни, но… А может, и хорошо что так сложилось: было время понять и принять то что произошло, собраться с силами и окрепнуть, а вот теперь выходить, в моём случае выезжать, в колёсном гробике в другую жизнь… Как они там?! Только бы всё с ними было хорошо! И плевать, что бандиты! Пусть бы отбились или удрали, да что угодно! Не хочу, чтобы кто-нибудь погиб, даже ненавистный Плешивый. Я ведь уже всех знала по именам: Гоблина звали Грас, Мелкого – Олли, а Плешивого – Лакран, но чаще Лакр. Это люди, с которыми я прожила почти три месяца, если мои подсчёты верны, и никому из них не желала смерти. Я к ним привыкла, а к двоим – особенно.
Сложно было понять сколько времени я еду, вернее, качусь. Руки уже болели и ощутимо. Я решила остановиться ненадолго и передохнуть. Зажав одной рукой узловатый канат, медленно подняла другую: пальцы упёрлись в камень почти сразу, сесть не получится. Нащупав выемку в бортике за головой и закрепив узел, я остановилась: «Спокойно, Кари, спокойно… Дайк сказал, что часа два, и я выберусь отсюда. Главное, без паники, настоящие приключения только начинаются и нужно быть готовой хотя бы морально… Кари… Странно, уже сама себя так называю». В прошлой жизни, на Земле, никто и никогда так не сокращал моё имя. Обращались ко мне, обычно, по полному имени, даже родители и сестра. А тут сначала Мозговой укоротил, потом Дайк, а теперь и сама. Непривычно, но здорово! И почему раньше никто не додумался?