Для вкуса добавить карри, или Катализатор для планеты - стр. 30
Я резко отдёрнула свой импровизированный полог. Нужно было окончательно убедиться в том, что я увидела на закате. В глубине сознания ещё теплилась надежда, что я ошиблась и что два светила, спускавшиеся за горизонт, это всё-таки оптический обман, мираж или что-то подобное. Хотя разум твердил – глаза меня не обманули. Но я не верила, не верила своим глазам и не хотела верить. Я хотела увидеть ночное небо, если, конечно, там будет на что смотреть. Ведь ночное небо я тоже ни разу не видела, по ночам меня не выпускали.
Мой страж сидел у огня и зашивал мою очередную рубашку, недавно опять порванную Атаманом. Я подошла к парню, показала рукой на него, на себя, на верёвку, а потом на дверь. В ответ он хмыкнул и отрицательно покачал головой. Начала опять накатывать злость. Уже более резко я повторила предыдущие движения и топнула ногой. Нянь только приподнял рассечённую бровь и со странной ухмылкой уставился на меня.
– Выведи меня немедленно! – гаркнула я.
Уже обе его брови поползли вверх. Парень явно обалдел от моей грубости и наглости. Но вдруг он широко улыбнулся, что-то сказал и вышел. «За фляжкой для верёвки пошёл», – подумала я. И не ошиблась. Минут через десять, возможно, в темноте искал долго, он вернулся, держа знакомую флягу.
Привычно завязав на нас походный поводок и плеснув на «домашний» жидкостью из фляжки, одним движением он отвязал мою ногу. Я рванула к выходу. Только побежала не в сторону лесного клозета, как Нянь, наверно, подумал, а к обрыву. Парень этого не ожидал. Он схватил верёвку и резко дёрнул на себя. Я рухнула на колени. Парень что-то быстро заговорил, показывая жестами на любимые кустики.
– Нет! Нет, ты не понял, – я завертела головой в стороны. – Я не хочу в туалет, мне надо туда, к обрыву, надо посмотреть, понимаешь?!
Умоляюще глядя снизу вверх на этого высокого симпатичного юношу, я продолжала показывать в противоположную от туалета сторону. От бессилия хлынули слёзы. Страж мой, как-то глубоко вздохнул и его лицо смягчилось. Он махнул рукой, типа да ладно не плачь, и помог подняться. Он вернулся в избушку, благо длина привязи позволяла, пристегнул к поясу меч, в сапог засунул узкий кинжал, вооружился, так сказать, и, вручив мне свёрнутое одеяло, двинулся в лес. Он или очень хорошо знал дорогу, или видел в темноте.
Только сразу показалось, что вокруг непроглядная тьма. Буквально через несколько минут я уже могла видеть, куда ступаю и на пять-шесть шагов вперёд. Мой «нянька» одной рукой держал мою, а верёвку намотал на другую, чтобы не путалась под ногами, и так тащил меня за собой. Так и шли, он впереди, я сзади. Дошли быстро. Я уже чётко видела тропу и не спотыкалась на каждом шагу. Мой провожатый оглянулся, и я заметила, как в темноте сверкнули его глаза. Как у хищника! Жуть! Но тут тёмные стволы расступились и, чёрной стеной перед нами выросла знакомая скала с расщелиной. Протиснувшись сквозь полную беспросветность, мы вышли на поляну над обрывом. Впереди зиял страшный своей чернотой, провал пустоты, а сверху сияло оно – небо.