Для тебя я стану плохим - стр. 39
Наверное, задумка была сделать мне больно, на деле она лишь ещё больше раздраконила.
– Расслабься, Лан, и получай удовольствие, – оторвавшись от её губ, хрипло шепчу я, чувствуя, что не со мной она вовсе борется сейчас. – Ты же сама понимаешь, что это неизбежно.
– Ни черта подобного! А ну отпустил меня быстро! Не хочу я с тобой ничего делать!
– Конечно, хочешь.
– Нет!
– А если проверю? – совершаю несколько толчков в горячую промежность, снова ловя женские припухшие губы в плен.
Порываюсь нырнуть рукой между нашими телами, чтобы нащупать Ланино влажное «нежелание», но торможу, начиная хрипеть от боли.
– Ты, совсем обалдела?! – взрываюсь я, чувствуя, как слюна обильно разбавляется кровью. – Ты чуть язык мне не откусила!
– И откушу, если ты сейчас же не отвалишь от меня! – рычит Алана, продолжая бить по груди, чем уже конкретно начинает бесить.
– Слушай, к чему весь этот спектакль? – перехватив оба женских запястья, с раздражением спрашиваю я. – Ты меня хочешь, я тебя тоже. В чём проблема?
– Проблема в твоём самомнении и в ошибочном суждении, будто тебя хотят все и вся!
– Я не считаю, что меня хотят все. Но на твой счёт я уверен полностью. Так чего ты ломаешься? – спускаюсь губами по её шее, кусаю, собираю ртом гурьбу мурашек, красноречивого говорящих, что Алане нравится.
– Я не ломаюсь, а не собираюсь трахаться с первым встречным. Тем более с таким придурком, как ты!
– Ах, так я теперь для тебя придурок.
– Конечно, придурок, который совершенно не уважает женщин.
– Бинго! Это же именно то, что ты всегда любила.
– Да пошёл ты! – толкает меня в грудь.
– Что? Правда глаза колет?
– Я сказала — пошёл ты! – ещё несколько ударов приходятся по моим плечам и груди.
– Уверен, мужик твой тоже придурок!
– Нет! Он хороший… Он очень хороший.
– Не ври! Ты не любишь таких. Никогда не любила.
– Это тебя я никогда не любила, каким бы хорошим ты ни был, а его люблю! – выплёвывает она громко, во весь коридор, так, что её голос для меня схож с жутким звуком скрежета метала.
Едва сдерживаюсь, чтобы не поморщиться от неприязни и злости. Нет. Даже не от злости, а от неукротимой свирепости, что всё возбуждение на хрен сносит, сменяя его желанием поставить Лану на место.
– Любишь, говоришь? Даже сейчас, когда хочешь, чтобы я тебя трахнул? – цежу я, едва слыша свой голос.
– Я не хочу этого! Так сложно это понять?
А я не собираюсь ничего понимать. Немедленно совершаю вторую попытку уткнуть носом в её ложь.
– Нет, не смей меня трогать! – кричит Алана, продолжая бить и изворачиваться в моих руках, но на сей раз у неё не получается мне помешать добраться до её плоти.