Для тебя моя кровь - стр. 4
Наталья поняла, что на сей раз перегнула палку и теперь сидела притихшая, напуганная, втянув голову в узкие плечи.
– Ну что же вы замолчали, Наталья Николаевна? Где же ваша смелость? Так страшно потерять низкооплачиваемую работу? А вы, уважаемые коллеги от чего притихли?
Глаза– буравчики, зашарили по побледневшим лицам педагогов. Энергия всеобщего страха стойко зависла в воздухе, протяни руку, и дотронешься до липкой паутины с тухловатым запашком – Может кто-то ещё не доволен своей зарплатой? Может быть, кто– то мечтает свергнуть триумвират и вернуть довоенное время? Кого ещё, кроме Натальи Николаевны, я могу заподозрить в шпионаже в пользу вражеского государства?
По лицу Наташи растеклась мертвенная бледность, нервно задрожал подбородок, зрачки расширились. А директор продолжал разливаться соловьём о том, что не нужно никогда терять бдительности, что коллектив не смог заметить дурных наклонностей Натальи Николаевны и теперь, пожинает плоды..
Учителя испуганно прятали глаза, кто разглядывал носки собственных туфель, кто лепнину на потолке, кто деловито уткнулся в свои бумаги.
В учительской, когда по близости не наблюдалось ни завуча, ни директора, каждая из учительниц, будь это молоденькая девушка, или пожилая матрона, считала своим долгом пожаловаться на низкую зарплату, на нехватку денег, на усталость, ведь после работы, нужно было репетиторствовать. А вот сейчас все замолчали, словно их совершенно устраивает такое положение вещей. Мол, они покладистые, законопослушные, а вот Наташка…
А ведь никто из них даже и не сочтёт себя предателем, после этого совещания потянутся в Наташкин кабинет с сочувствующими речами, предложениями попить чайку.
Отринув сомнения, я поднялась и постаралась произнести, как можно ровнее, хотя голос мой в подобных ситуациях всегда дрожит и напоминает комариный писк:
– Аркадий Кондратьевич, звонок уже прозвучал, а у меня сегодня первый урок в девятом «А», и тема очень важная « Величайшая война человечества».
Было слышно, как многие сидящие в зале облегчённо вздохнули. Плечи Наташки расправились, и я успела поймать её благодарный взгляд.
Директор, даже как -то поспешно, кивнул и, скомкано попрощавшись, разрешил всем разойтись по своим рабочим местам.
Наши с Наташей кабинеты располагались по соседству, и мы вместе отправились в свои классы.
–Ты меня спасла – прошептала мне на ухо подруга.– Спасибо тебе.
– Да ладно, ерунда,– постаралась я ответить как можно безразличнее , хотя душа моя ликовала, от осознания того, что мне удалось немного помочь другому человеку, удалось перебороть свою робость.