Длинные зимние выходные - стр. 5

…А осенью у Игоря Сергеевича Гревского случился инфаркт… Почти месяц он провел в клинике, где с редкими перерывами у его постели неизменно находилась его жена. Несмотря на свою экзальтированность и светскую суетность, Изольда Альбертовна была глубоко предана своему мужу, любила и ценила его.

Из клиники академика перевезли на дачу в Приветино. Он шел на поправку, но – вследствие преклонного возраста – медленно. Ему разрешали вставать с постели только ради недолгой прогулки в коляске. И хотя он был окружен и круглосуточными сиделками, и приходящими медсёстрами, Изольда Альбертовна не позволяла себе находиться вдалеке от его постели или кресла, без малейших колебаний отложив всю суету своих дел.

Ее было искренне жаль: непросто наблюдать за болезнями близких, тревожиться ежедневно и ежечасно, скрывать свой страх перед больным, стараясь сохранять жизнерадостность, и тем самым вселять в него уверенность, что происходящее конечно же временно, хотя и крайне огорчительно.

Когда опасность миновала и здоровье академика уже не внушало опасений, Рита, несмотря на то что отпустила на праздники сиделку и сама ухаживала за матерью, требовавшей почти круглосуточного внимания, решила все-таки устроить столь желанное Альбертовне торжество и пригласила ее на свой давно прошедший юбилей, чтобы хоть этим немного отвлечь соседку от тревожной рутины последнего времени и помочь расслабиться. Истосковавшись по привычной жизни и, конечно же, устав от тревог и хлопот, та встретила приглашение с восторгом. Такое светское мероприятие – без обширного круга приглашенных и в непосредственной близости к выздоравливающему мужу – она уже могла себе позволить.

Данилова прекрасно понимала, что острейшая потребность Изольды Альбертовны находиться в центре внимания и весь ее накопившийся ресурс по светскому общению обрушится теперь именно на нее. Тем не менее Рита не могла не поддержать бедную женщину в сложившейся ситуации и приготовилась героически вынести душное, а порой и просто выматывающее общение с ней. А чтобы нести ношу было легче, требовалось дополнительное плечо – и она попросила меня подставить свое, в надежде разделить энергетические потоки бывшей актрисы на двоих и выдержать оборонительное сражение без больших потерь. Семья – не в счет: ни муж, ни племянники Риты на такие подвиги однозначно не готовы.

Я прекрасно понимала подругу, сочувствовала ей, и поэтому без малейшего колебания – хоть и с чувством ужасной досады незнамо на кого – прервала свое только-только начавшееся чудесное ничегонеделание. Оставив кошек на попечение соседки, я запрягла свою сандеру, обзываемую Санькой, кликнула неразлучного лабрадора Мартина, который привычно запрыгнул на заднее сиденье, и помчалась через залив в Приветино на надуманное торжество по поводу давно забытого юбилея.