Дивный новый мир. Фантастика, утопия и антиутопия писателей русской эмиграции первой половины XX века - стр. 28
Вы, конечно, не станете отрицать, что целесообразность этой точки зрения вполне соответствует блестящим деловым способностям покойного.
Исходя из этой точки зрения (прошу и вас также рассматривать вопрос с чисто деловой стороны), мы даже допустили возможность покушения на драгоценную жизнь Дицци, так как после его смерти все предприятия должны были перейти во владение служащих.
Но, по зрелом размышлении, нам это показалось невероятным, так как здесь дело шло о членах центрального правления предприятий Гирна. Чтобы решиться на такой шаг, они должны были бы стать коммунистами.
Ведь – прошу не забывать – после смерти Дицци каждый служащий в предприятиях покойного получает в наследство равную долю и равное право голоса.
Это значит: если Дицци умрет – да сохранит его бог – то у нынешней администрации будет столько же шансов на переизбрание, как у северного полюса на превращение в тропический курорт.
Итак, покойный м-р Гирн и участник устраиваемых им совещаний могли относиться скептически ко всему на свете, но только не к стоящей выше всякого подозрения лояльности правления. Не интересы Дицци, а ваши собственные интересы требуют, чтобы вы охраняли здоровье Дицци пуще глаза.
Считаю излишним останавливаться на том – вам это и так известно – что со времени утверждения завещания все рабочие наших предприятий проявляют крайнее недовольство.
Ясно, что в данном случае мы имеем дело с вредной пропагандой, по всей вероятности, иностранного происхождения.
Эти агитаторы приложили все усилия, чтобы скомпрометировать социальный строй нашей страны в глазах наших рабочих, набрасывая при этом тень на лиц, составляющих ядро американского промышленного союза и содействующих его процветанию. Ясно также, что создавшееся положение способствует некоторому успеху этой агитации.
Во время известного «нефтяного скандала», разыгравшегося четверть века тому назад, агитаторы такого же точно сорта занимались систематическим колебанием основ нашей страны и всячески поносили нашего президента и членов его кабинета.
Они порицали, например, президента Кулиджа за его молчаливость и старались доказать, что не всякий глухонемой должен быть непременно очень умным человеком.
Ведь известно, что глухонемые самые молчаливые люди. Обсуждая действия морского министра Денби, они решили, что только преступник или дурак способен, не прочитав, подписать соглашение, передающее миллионное народное имущество в частные руки. Но ни в том, ни в другом случае его нельзя считать подходящим человеком для управления государством.