Диверсионная война - стр. 2
– Но, Дмитрий Сергеевич… – проговорил молодой капитан…
– Никаких «но», – зашипел Романов. – Это приказ, Кулик. Держитесь сзади. Будут сложности – позову. Попробую с ним потолковать, если решит что-нибудь выкинуть…
Снова налажали – не удалось проникнуть в дом в условиях полной конфиденциальности. Особнячок на краю коттеджного поселка был так себе – ни лающего сторожа, ни сигнализации на пульт вневедомственной охраны. Операцию готовили экспромтом, думать было некогда. Всплыли доказательства о причастности субъекта к антигосударственной деятельности, информация о его отъезде в Барсуки – и Романов занервничал. Субъект реально непредсказуем, тянуть с арестом нельзя, может просто исчезнуть, может покончить с собой. Акцию разрекламировали, но это не его вина, главное, что успели… Дверь отжали стамеской, и Романов первым проник внутрь. Сердце колотилось. «Прикомандированный» спецназ держался сзади, повинуясь старшему, бойцы страховали подполковника. Фонарь он уже приготовил, и очень кстати – в холле было темно, как в могиле. Подполковник осмотрелся – нормальный обжитой особнячок. Подходящее место для встреч с коллегами и женщинами легкого поведения… А дальше события развивались стремительно, никто не ожидал такого поворота! Подполковник ВСУ устремился к лестнице – он должен был лично схватить предателя! Тысяча чертей! – что за вредитель бросил тазик под лестницей?! Оглушительно загрохотало, посудина подпрыгнула и покатилась, дребезжа и подвывая! Глухой очнется от такого шума! Тишина уже была не актуальна. Романов понесся вверх, хватаясь за перила. План особняка он помнил наизусть – выручила бывшая домработница, когда-то прибиравшая жилище дважды в неделю. Он взлетел на галерею второго этажа, безошибочно прошел наискосок. И когда вламывался в спальню, там включили свет – очнулись, задергались обитатели! Тем лучше, не надо лишних движений и потерянных секунд. Картина маслом – роскошный «сексодром» посреди комнаты, двое под одеялом, полный о-натюрель. Вскричала дама, одной рукой зажала себе рот, другой натягивала одеяло на горло. Партнер был старше чуть не вдвое, но форму держал – ворох жил и мускулов, в свете напольного торшера поблескивали залысины. Его лицо свело от страха, но инстинкты работали – он перекатился на бок и выхватил из прикроватной тумбочки 9-мм самозарядную «беретту-92». Вторая рука судорожно нащупывала выступ затвора. Глаза распахнулись, когда он обнаружил, КТО именно ворвался к нему в спальню. Теперь они лучились не только страхом, но и изумлением.
– Вышковец, все кончено, бросайте оружие! – гаркнул Романов. Но тот и не думал – клацнул затвор, упал флажок предохранителя. Обитатель дома направил ствол на мишень. Он все понял и готов был стрелять без колебаний. Завизжала дама. Романов первым открыл огонь, вариантов не было. Его «беретта-93» была ничем не хуже – скорострельность 100 выстрелов в минуту! Он давил на спусковой крючок – собственная жизнь была на кону! Вышковец не успел произвести выстрел – пистолет выпал из руки. Первая пуля попала в плечо, вторая разбила ребро и прошла навылет. Рука тряслась от волнения, две пули вообще ушли в молоко. Вышковец рычал, дергался, как кукла. Повалился головой на подушку, но как-то нашел в себе силы подняться – а только это сделал, как комочек свинца пробил горло и швырнул обратно в койку. Девица посадила голос, но пока еще хрипела. Скатилась с кровати вместе с одеялом, забилась в угол, где жалобно заскулила. Вышковец Павел Яковлевич – 50-летний подполковник Генштаба, заместитель начальника департамента контрразведки, был мертв. Кровь текла из горла, заливала кровать. В ногах валялась «беретта», из которой он так и не успел выстрелить.