Дитя пустоши. Трилогия - стр. 25
– Мы должны найти главную машину, – продолжила Ария, – и я хочу сделать всё, чтобы сёстры мне поверили. Теперь Сиру может подтвердить мои слова, но это всего лишь слова, белые девы должны увидеть веские аргументы.
– Тогда вам придётся отключить мать, – грустно продолжила Эльза, – остановить мучения, которые длятся вот уже сто лет. От прежней Александры не осталось ничего, кроме генетического материала. Вы разумные существа и должны поверить в это…
– Я верю, Эльза, но как убедить других? Как я смогу вернуться в пустошь, не исполнив предназначения? Меня убьют, обрекут на ужасную смерть, и всё пойдёт по-прежнему – войны, нападения и убийства друг друга.
– Мне сложно что-то предложить прямо сейчас, очень трудно всем дать ответы, тем более на вопросы, которые остаются за гранью понимания. Единственный выход, это отключение матери и разоблачение этой громадной лжи, в которой живёте не только вы, но и все мы на планете. Прости, Ария, но тебе придётся постараться.
– Вы отпустите нас с Сиру?
– Да, – пообещала Эльза, – но нам необходимо встретиться снова, а пока мы решим, как отключить мозговой центр.
– Я найду тебя, Эльза!
Ария разжала пальцы, отпуская руку женщины, а та расстегнула последний ремень, сдерживающий тварь. Белая дева выпрямилась в кресле, растирая затекшие руки и ноги, а Сиру обнял её, прижимаясь, как к матери, а потом они направились к выходу из лаборатории. Им предстояло вернуться тем же путём.
Группа Пирата расступилась, пропуская мальчика и Арию. Макс с радостью смотрел на мать, на его лице играла гордая за неё улыбка, а глаза говорили: «Ты справилась, мама, у тебя получилось»!
Пугало всё ещё рычал. А потом залаял, когда Сергей открыл глаза и засмеялся.
*******
Сырость и темнота не пугали, сердце сжималось от мысли, что придётся вернуться в обитель матери. Теперь, когда всё изменилось, когда вера в мать и стаю пошатнулась, мне предстояло сделать трудный выбор. Теперь чужаки не казались врагами, но и друзьями пока не стали. Несмотря на последние события, я всё ещё относилась к людям с недоверием.
Мы шли с Сиру, не проронив ни слова. Меня удивляло, что он не пытается спорить, куда делось его вечное «почему»? Возможно, последние события сделали его взрослее? Или время взрослеть не спрашивает, когда наступить…
Громкий хлопок заставил остановиться и обернуться. Сиру схватил меня за руку. Волна горячего воздуха налетела внезапно, отбрасывая нас вперёд, опрокидывая, засыпая камнями и пылью.
Ничего не понимая, я поняла, что слух отказывается подчиняться, а рот полон песка. Сиру закрыл руками уши и заплакал, но я ничего не слышала. Отплёвываясь от грязи, я попыталась подняться. Темнота стала гуще, словно проход оказался снова закрыт. Я попыталась встать и поняла, что меня придавило. Кое-как освободившись, понимая, что ранена, я поползла вперёд, но где же выход? Проход завален камнями, и теперь…