Дитя Ириса. Заветы и клятвы - стр. 20
– А как же я? Мне ничего не достанется? – звонким голосом переспросила я, надув губы.
– Если выйдешь за него замуж – станешь женой вождя, и сможешь держать в руках любое копьё, – мужчина расхохотался, и я чуть не свалилась с его плеча.
Потом я увидела, как карабкаюсь по голому стволу дерева, а следом за мной ползёт тощий юноша, цепляясь руками и ногами за чёрные ветви. Он казался таким растерянным, что я невольно рассмеялась.
– Ну же, Джем, давай! Это будет весело! Я видела, как девчонки прыгали в воду с самой верхушки, и никто из них не разбился! – подтрунивала я над мальчишкой, который был выше меня на голову.
– Ты специально меня дразнишь! – обиженно проворчал юноша, а я, улыбнувшись, покачала головой.
Мысли все ускорялись. Вот я уже бегу наперегонки с аксисом… мне никогда не догнать его. Он слишком быстрый. Ветер доносит смех Джейме, сидящего верхом на олене.
– Сдаёшься, Вейя? Только настоящему воину по силам оседлать хищника! – его хохот отражается от скал, а олень встаёт на дыбы, сбрасывая незадачливого седока прямо в грязь. Ну и поделом ему!
Джейме исчез, и я увидела, как лежу на боку со стрелой в груди. Синяя кровь струится из раны и сливается с кровью Грисса. Словно со стороны я глядела на девушку, очень похожую на меня. Она умирала. Я умирала.
– Сколько у неё времени? – спросил Джейме надтреснутым голосом.
– Пара суток. На большее у меня не хватит ресурсов, – ответила мама. Она была взволнована, но в тихом голосе слышалась решимость.
– Чем мы рискуем больше всего? – Джейме отвернулся, не в силах смотреть, как девушка в очередной раз содрогается от боли. Хотела бы я тоже отвернуться, чтобы не видеть, какой беспомощной была. Не видеть, как умираю.
– Он поможет, в этом я уверена. Но мы не знаем, как поведёт себя её организм, когда она попадёт в Фильтр. Сердце может не выдержать, или лёгкие откажутся воспринимать очищенный воздух. Это будет мучительная смерть, гораздо хуже, чем сейчас, – глубокая морщина пролегла на бледном лбу мамы. Казалось, она взвешивает шансы и решает, как её дочери будет лучше умереть.
– Мы должны попытаться, ты же знаешь! Это лучше, чем ничего не делать. Мы не можем потерять её. Я не могу… – Джейме умоляюще посмотрел на маму. Так это он уговорил её отправить меня в Фильтр? Из-за него я попала в ловушку, из которой едва смогла выбраться? Но… зачем?
– Ей сотрут память. Она не будет помнить тебя, нас, ничего вообще. Оливейя никогда не вспомнит, что любила тебя, никогда не назовёт меня мамой. Это будет уже другой человек, – казалось именно это пугало маму больше всего. То, что я стану другой. Что ж… я действительно изменилась и теперь совсем не похожа на девушку, которой когда-то была. –