Дискурсы свободы в российской интеллектуальной истории. Антология - стр. 92

события, с одной стороны, и вихрь революционной мысли, с другой, унесли общественные идеалы гораздо дальше. Закрывать глаза на это нельзя.

Вместо чувства удовлетворения учреждение Государственной думы и положение о выборах135 выдвинули нелепую мысль о бойкоте. Она отвергнута единодушно большей частью печати и общественных собраний, в частности сентябрьским совещанием земских и городских деятелей136. Но самый факт постановки и серьезного обсуждения вопроса: идти в Думу или нет – чрезвычайно знаменателен. Знаменателен и тот факт, что, отказавшись от нелепости бойкота, упомянутые деятели хотят идти в Думу прежде всего для коренного ее изменения.

Если революция реальная еще рисуется у нас как нечто возможное в будущем, то идейная революция, несомненно, существует в настоящем. Общественная мысль поднялась над землей и безудержно рвется в облака. Еще и года не прошло, когда требование всеобщего избирательного права принадлежало одним наиболее крайним элементам общества. Теперь нет союза или газеты, которые бы его не выставляли; с противниками системы, покоящейся на чисто абстрактной логической конструкции, уже не спорят даже. То же готово повториться в отношении вопросов, которые выдвинулись попутно, хотя сами по себе неизмеримо более сложны, нежели способ, формы и условия образования, представительства – о политической равноправности женщин, о национализации земли, социалистическом переустройстве государства и т. д. Самостоятельность Финляндии и автономия Польши, даже Армении и Грузии, уже не составляют конечного идеала федералистов. Поднялись голоса в пользу провинциальной автономии вообще, т. е. преобразования России в союз свободных самоопределяющихся федераций.

Мы переживаем время господства одних крайних идей. Осуществима ли данная идея – на этом не останавливаются. Безудержной мысли кажется все достижимым и осуществимым легко и просто.

Такое настроение общества составляет самый опасный признак готовящегося взрыва. Ряды горячих сторонников обновления всей русской жизни, но не иначе как путем мирной эволюции, с каждым днем редеют. Им с каждым днем становится труднее сдерживать движение.

Их положение особенно трудно потому, что им приходится бороться на два фронта: с теми, кто сознательно идет к насильственному перевороту, и с правительством, которое не отличает их от анархистов и одинаково преследует, с правительством, которое в своих приемах и способах действия осталось, как было, как будто закон 6 августа не обусловливает самой коренной и радикальной перемены в способах правительственного воздействия.