Династия проклятых. Изумрудный дракон - стр. 9
У меня едва челюсть не отпала от лживой речи Пармиса. Я настолько был удивлен тому, что перед королевой друг старался меня оправдать, что не нашел нужных слов в ответ. Мать не меньше моего была поражена откровениям кармазина, но надо отдать ему должное – выражение ее лица смягчилось.
– Считаете, что это всего лишь несчастный случай? – прищурилась она.
– Да. Это большая трагедия. Я опечален тем, что случилось, но прошлого не вернуть. Надо думать о будущем королевства. Лекарь дал понять, что принцесса не потеряла возможность вновь зачать от супруга в ближайшее время. Хотя я лично не одобряю подобных жестоких шалостей, – закончил он, не шелохнувшись.
– Благодарю за откровенность, Пармис. И за ту помощь, которую вы оказали Астрид. А сейчас попрошу вас покинуть покои и оставить меня с сыном наедине.
– Да, ваше величество, – поднялся он с кресла, отвесил поклон и вышел из покоев.
Гнетущая тишина опустилась на комнату, когда шаги Пармиса стихли. Даже камин, противный треск которого я ненавидел, молчал сейчас, источая лишь жар и легкий запах дымящихся поленьев. Я смотрел на мать уже без ухмылки. Слишком уж опечаленно она склонила голову и тяжело вздохнула на надрыве, будто мгновение отделяло ее от слез, которых я никогда в жизни не видел. Она всегда была сильной и невозмутимой. Что бы не случилось! Даже на похоронах отца не проронила ни слезинки. Стояла у могилы в траурном одеянии с букетом цветов в руках и пустым взглядом провожала мужа в последний путь. Не думаю, что смерть не рожденного внука могла вызвать в ней настолько глубокие эмоции, чтобы тронуть ее каменное сердце. Но, похоже, я ошибся. Ее ресницы затрепетали, и крупная слеза упала на деревянный стол. Она не успела ее смахнуть, не смогла проглотить всхлип. Такая же слабая, как и все женщины! Зря я верил, что она сильная! Но, похоже, она и сама была не рада проявлению чувств. Поднялась с кресла и повернулась лицом к камину, чтобы я не видел ее слабости. В глубине души мне захотелось подойти к ней, обнять за плечи и попросить прощения за все, но жалость даже к родной матери я задушил в себе на корню. Эти трепетные чувства причиняли мне боль, которую я не хотел больше терпеть. Мне ее хватило в Драконьем Пределе, когда рвал в клочья подушку от того, что не был нужен ей!
– Я слишком яростно молила Великого Дракона о том, чтобы он подарил мне сына. Ты родился вопреки проклятию, но снять его, похоже, не под силу никому. Убить собственное дитя даже еще во череве – огромный грех, Хакон. И нет оправдания тому, что ты совершил. Нет и не будет никогда. Мы обречены. Я это чувствую. Я знаю. Ты мне не веришь, но Великий Дракон все видит. Почему же ты не можешь хотя бы раз в жизни меня послушать и поступить правильно? От тебя зависит спасение нашего королевского рода, который будет править Знинси еще много столетий. Но ты упорно губишь все, что я стараюсь создать. За что ты так меня ненавидишь?