Димендула - стр. 17
По его приказу меня аккуратно подняли и поставили на ноги. В глазах немного помутнело, а лицо, по ощущениям, превратилось в один большой синяк.
– Диана из клана Димендулы! Мне стало известно, что в Вашем распоряжении оказался Камень Подчинения. Прошу, удовлетворите нашу просьбу и верните его нам, – его вкрадчивому голосу трудно не повиноваться. Однако, я успела одернуть свои мысли и твердо решила стоять на своем. Нельзя, чтобы столь мощный артефакт находился в таких руках. Только не у Дельты.
– Я уже говорила, что не… – начала я, но генерал поднял руку в останавливающем жесте.
– Я этого не хотел допускать, но Вы не оставили мне выбора, – из кармана Генерал вытащил маленький планшет и развернул его ко мне. На нем было видео, где глазами ведьмы из Гебры велась запись.
Отрицать нет смысла, но и камень я отдавать не собиралась.
Не дав досмотреть видео, он махнул солдатам, которые тут же подхватили меня и поволокли к креслу. Усадив на него, привязали мои запястья и лодыжки. Из-за страха воздух, выходивший из моих легких, обретал громкий свист.
Взмах руки, и ему принесли странный чемоданчик. Нет. Нет. Нет. Я не хотела знать, что внутри. Хромированная крышка отворилась, и я увидела приборы, отливающие золотом. Это были не медицинские инструменты. Нет. Я довольно часто встречала людей и представителей других рас с ранениями, которые наносили такими предметами. Это инструменты для пыток. Дельта славилась своей кровожадностью, и всем казалось, что бесчинства творили только те, кто ниже рангом. Теперь ясно, с кого они брали пример. Кем вдохновлялись.
– Я дам тебе последний шанс. Не вижу смысла губить молодую кровь, – он выжидательно уставился на меня ледяными, как айсберг, глазами.
– Я и правда не знаю, где… – моя речь была прервана кивком генерала с притворной скорбью на лице. Он покинул обитель, а вместо него зашел командир. И выражение его лица мне не понравилось.
– Я знал, что ты будешь противиться. Вы все противитесь неизбежному, – он зашагал к хромированному чемодану и вытащил продолговатую спицу с маленьким крючком на конце. – Но ты заговоришь, как и все остальные.
Его лицо исказила садистская улыбка, после чего медленно воткнул эту спицу в мое плечо. Боль от пронзенной плоти была нестерпимой, но когда он начал выворачивать все внутри этим крюком, из глаз брызнули слезы, а пространство заполнилось криками боли.
– Этот прибор – один из самых изощренных, – говорил он так, словно гордился этими знаниями, – даже устаревшие бамбуковые пластины под ногти уже не кажутся такими мучительными. А эта штуковина разворотит тебе весь сустав.