Дикторат. Эффект молнии. Часть 2 - стр. 17
– Ну да, – осеклась от неожиданности, а затем кивнула Льюн Ти, метнув недоумевающий взгляд на Лиссу. – Районы Сибири и Азии считались наиболее безопасными. Так оно и вышло. Натуральный конец света в Европе, цунами, тайфуны, общие изменения на Североамериканском континенте заставили массово мигрировать жителей в почти не пострадавшую Австралию, а также на восток. Говорят, что до этого отношения между государствами на этих территориях были напряженными, их даже называли «холодной войной». Но во время всемирной катастрофы никто больше не вспоминал о войнах. Всем было горячо, – хмыкнула девушка. – Надо было выживать. К сожалению, больше трети населения Земли погибло во время катастрофы или в результате её последствий, исчезли многие виды животных, растительности… Всем пришлось перестраиваться. Жизнь на планете разделилась на «до» и «после» астероида. Теперь на Земле всего две страны, остальные территории – их республики…
– И сколько же людей живёт в ваших республиках? – хмуро спросил Эдэр.
Тонкие брови Льюн Ти снова приподнялись в изумлении.
– Вы не знаете?
– Не имеем понятия.
– Три м-миллиарда, – сказал Иван.
– Я правильно понимаю, что миллиард – это тысяча миллионов? – уточнил Тим, бледнея.
– Да.
– То есть вы хотите сказать, что здесь живёт три тысячи по тысяче тысяч человек? – переспросил Эдэр. Никол присвистнул, чумашка ахнула.
– Но это ведь даже дети знают в киндергартах[5]… – пробормотала девушка.
– Мы не знаем, – помрачнел Эдэр.
Повисла пауза. Льюн Ти оглянулась на Михаила, Ивана и Веронику. Те лишь пожали плечами. Недоуменное лицо девушки скоро озарила догадка, и Льюн Ти заливисто рассмеялась:
– Уф-ф, дошло… Вы разыгрываете меня! ОМГ! Слушайте, но как натурально! У вас, молодой человек, – указала она жестом на Эдэра, – талант актера. Да вы, наверное, и есть актёр, судя по гриму… Шикарно! Я повелась, честное слово, а меня развести не так-то просто…
– Нет, Люся, никто тебя не разыгрывает. Наши гости действительно несколько… эээ… отстали в образовании. Я позже объясню, в чём дело. Обещаю, – заметил Михаил. – Я сам сначала так подумал. Но нас всё ещё интересует Аномалия. Расскажи, пожалуйста,
Льюн Ти растерянно оглянулась, взъерошила волосы на затылке, и медленно сказала:
– Аномалия… Угу, ладно. – И скомандовала пирамиде: «Аномалия».
В пирамиде появились рельефы, зелёные холмы и столб из скал, уходящий под облака – всё точно так же, как было на карте в летающей машине Ивана.
– Мы называем эту зону Аномалией, потому что многое из того, что там происходит, толком учёными ещё не изучено и не поддаётся объяснению. Когда в мире жизнь более-менее устаканилась, оказалось, что над образовавшимся плато ни самолёты, ни любые другие летательные аппараты, даже нынешние, самые современные, пролетать не могут. Плато стало чем-то типа Бермудского треугольника… Магнитные вихри, которые раньше на Земле не наблюдались, здесь бушуют вовсю. Даже со спутников не удавалось сделать нормальных фотографий – долгое время плато закрывали облака, но даже когда они рассеялись более-менее, снимки получаются крайне неточными. Предположительно из-за тех же магнитных вихрей и перекосов магнитного поля. На земле тоже было опасно находиться – повышенный радиационный фон после взрыва, даже на значительном расстоянии от кратеров, буквально выкосил всё живое. Вода в некоторых реках до сих пор остаётся отравленной. В общем, мёртвая зона. Поэтому на заседании Мирового комитета по Безопасности и Экологии было решено объявить эту территорию закрытой. Границы Аномалии охраняются военными. На безопасном расстоянии, конечно. Здесь, где находимся мы с вами, уже давно всё в порядке. Оцепление снято, и местность отдана на откуп учёным. Наша группа, к примеру, изучает новые породы, которые появились на разломах рельефа. Кстати, благодаря кроинию, обнаруженному на осколке астероида гениальным профессором Вайцехом, у нас и появились все эти летающие штуковины, – Льюн Ти шутливо пнула сиденье в воздухе. – Достаточно чуть ли не одной частицы, и, пожалуйста, пользуйтесь. Я всё думаю намазать микрон под хвост корове на соседской ферме. То-то посмеёмся.