Дикий лебедь и другие сказки - стр. 11
Джек заявил, что голоден, что там, откуда он явился, с едой скудно.
Великанше редко случалось принимать гостей, и потому она с радостью пригласила симпатичного крошечного паренька к себе в дом, сытно накормила, предупредив, однако, что если великан застанет дома Джека, то им он и позавтракает.
Но, должно быть, Джек все равно замешкался? Разумеется. И тут, наверно, неожиданно вернулся великан? Да, именно так.
В гулкой передней великан проревел:
Великанша велела Джеку лезть в кастрюлю – найди его там великан, в ней бы и приготовил. Она едва успела накрыть кастрюлю крышкой, как хозяин ввалился на кухню.
Из себя великан был громоздок и мускулист, производил много шума и представлял реальную опасность для окружающих, как представляют ее кабацкие забияки и вообще нелепые с виду персонажи (наш носил камзол и рейтузы), которые, будь то по безмозглости или по пьяни, запросто готовы покалечить человека, убить за просто так, потому что этот тип не то что-то вякнул и за это ему кием в глаз.
Великанша принялась убеждать супруга, что пахнет у них дома не чем-то там, а быком, которого она ему приготовила.
Да неужто?
Тут мы ненадолго нисходим до фарса – все другие жанры для нас до поры закрыты.
Великан: А то я не знаю, как бык пахнет. И что такое человечий дух, тоже знаю.
Великанша: Я по новому рецепту приготовила. С приправами.
Великан: Чего?
Великанша: Сейчас разные всякие приправы появились. «Принцессины слезки», например. Или вот «Зависть злой королевы».
И она подает ему быка. Целого быка.
Великан: М-м… На вкус ничего особенного.
Великанша: Тогда, пожалуй, не буду больше экспериментировать.
Великан: Просто бык – это тоже неплохо.
Великанша: Но капельку разнообразия, так, изредка…
Великан: Ты – типичная жертва рекламы.
Великанша: Увы. Ничего не могу с собой поделать.
Уговорив целого быка, великан велел жене принести кошели с золотыми монетами – он имел обыкновение каждый день их пересчитывать, хотел знать наверняка, что сегодня он не беднее, чем был вчера и позавчера.
Великан пересчитал золото, убедился, что меньше его не стало, и, рухнув огромной головой на исполинский стол, погрузился в глубокий сон с присвистом, о каком мечтал бы всякий, кто только что слопал целого быка.
Тут-то и вылез из кастрюли Джек, заграбастал золото и был с ним таков.
Нет бы великанше воспользоваться моментом и внести свежую струю в их с великаном поизносившийся брак. Нет бы закричать: «Держи вора!» и потом, сделав удивленные глаза, говорить, мол, знать она никакого Джека не знает.