Дикие особи - стр. 60
А до тех пор перед глазами лишь кровь и черная ярость, от которой слепну. Не вижу целей, бездумно бью по всему, что подворачивается под руку и что глупо атакует. Первое время получаю удары, но какая к черту физическая боль, когда состоишь из сплошного сгустка душевной боли? А позднее парни не пытаются ударить, напротив - шавки отходят, шарахаются в стороны, от удара отлетают в барную стойку, разбивая своей тупой башкой бутылки с алкоголем, затем жалким куском мяса сваливаются мне под ноги.
Как они посмели заставить меня вспомнить!? Ублюдки! Как посмели!?
По окончании трех минут я не то, что стою, я - единственная нахожусь в сознании среди обезвреженных соперников. Трясет уже не так сильно, как до этого, сохраняется лишь легкий озноб. Большинство эмоций выдыхаются посредством драки, остается одна обреченность, с которой вряд ли самостоятельно справлюсь.
Вокруг царит полный бардак. Снизу доносится жалостливый скулеж, на что со скукой реагирую и опускаю взгляд. Полностью заляпанная своей и чужой кровью оцениваю результаты "трудов": валявшихся побитых псов; разбитую посуду, которую в пылу драки нечаянно задели; льющуюся с барной стойки водку.
- Тик-так… миссия успешно выполнена. Ты выполнил задачу и спасся. Неплохо для такого неудачника, как ты! - Никандер насмешливо хлопает в ладони. Слегка. Скорее издевательски, если учесть что именно он приказал продолжить драку, понимая в каком состоянии я находилась.
- Всё ради вашего развлечения, Генерал! - неразборчиво произношу сквозь зубы, отбрасывая дубину в сторону.
Это все, что интересует господина камень - выполнение работы и ничего более. Ожидаемо. А мне совершенно наплевать на их оценочные суждения на то, победила или нет, убила кого-то или нет.
Не столько от усталости или боли, сколько от некой сводящей с ума обреченности, постепенно оседаю коленями на пол, а затем укладываюсь на спину, глядя в одну мерцающую точку на потолке.
Слышу продолжающийся разговор. На этот раз инициатор "похвалы" куратор Михаэль:
- Я говорил, что ты безбашенный? - обращается он явно не ко мне, а к собеседнику. - Спешу огорчить: тебя подвинули с пьедестала. На данный момент ОН - самый ебнутый на всю голову человек, которого я знаю. Его можно одного выпускать против всей армии Роса! - над собственным высказыванием он громко издевательски гогочет, но мне все равно.
Информацию получаю как-то отстраненно. Больше предпочитаю подобно живому мертвецу лежать с закрытыми глазами, чувствуя, как из разбитого носа и с губ на щеку стекает собственная кровь, в последующем сливаясь в небольшую лужицу в ушной раковине.