Дикая сердцем - стр. 55
Для меня он стал летописью моей новой жизни на Аляске.
– И не надо закатывать глаза! – восклицает она так, будто видит сквозь телефонную трубку. – Держу пари, он сделает тебе предложение к концу года.
– О боже! Не начинай, пожалуйста. – Я смеюсь, даже несмотря на нервный всплеск бабочек в животе.
Не то чтобы эта мысль совсем не приходила мне в голову. Приходила, и не раз. Но я сразу же отгоняла ее, говоря себе, что для этого еще слишком рано.
– У нас и так хватает забот с домом и открывающейся компанией.
– Калла! – зовет Джона.
– Мне нужно идти. Йети теряет терпение.
– Ладно. Наслаждайся первым днем в своей бревенчатой хижине в глуши. Сумасшедшая! Люблю тебя! Пока!
И она вешает трубку до того, как я успеваю ответить.
Да, возможно, я, и правда, сошла с ума, раз согласилась на все это.
Но я безумно люблю Джону.
Я выдвигаю пустые ящики комода, чтобы в последний раз убедиться, что мы не оставили что-то важное из вещей отца, а затем прохожу по коридору, оглядываю пустую гостиную и инстинктивно перевожу взгляд на тот угол, где когда-то стояла больничная койка. Старой потертой мебели уже нет, и воздух пахнет запахом свежей краски.
Это больше не дом Рена Флетчера, напоминаю я себе.
Вхожу в кухню и слышу резкий звук чего-то рвущегося. Джона медленно сдирает со стены полосу тех самых ужасных обоев с утками.
– Решил помочь Агги.
– И как оно, полегчало?
Он изучает обрывок бумаги в руках размером с небольшое письмо.
– Вообще-то да. Чертовски полегчало. – Он протягивает его мне, и я вижу соски, которые они с Максом, еще одним пилотом «Дикой Аляски», в шутку пририсовали каждой утке. – Что думаешь о том, чтобы вставить это в рамку и повесить на стену у нас дома?
– Отличная идея, – ухмыляюсь я, и в груди становится теплее. – И думаю, тебе пора уже перестать ворчать на Агнес за вождение грузовика моего отца и признать, что ты большой ностальгирующий ребенок.
Джона ухмыляется, засовывая обрывок обоев между страницами книги для сохранности.
Мое внимание привлекает дребезжание металла – где в маленькой переноске для животных сидит Бандит; его пухлое тельце бьется о закрытую дверцу, а ловкие лапы бьют и царапают защелку в неистовой попытке вырваться на свободу.
– Он не выглядит взволнованным, – замечаю я.
– Он будет в восторге, когда увидит свою новую нору.
Фил договорился с соседом, чтобы тот забрал оставшийся у него скот – включая, слава богу, и козла, – что освободило целый загон для нашего енота. И разумеется, по словам Джоны, у нас нет другого выбора, кроме как забрать его с собой. Если мы оставим Бандита здесь, то он залезет на грядки Барри, и тот его пристрелит.