Дикая магия - стр. 38

А рядом – испещрённые мелким почерком листы бумаги, вскрытые конверты и… нож. Нож и окровавленная тряпка, которой, должно быть, Валар зажимал рану.

Не приснилось... Все было? И разговоры про убийство государя, и демон, овладевший мужчиной?

Она прильнула к окошку, слепо таращась в исколотую еловыми вершинами даль.

Что же делать с этим знанием? Покориться воле матушки Иварии? Попросить Валара уехать? Спасать свою душу, раз уж свою оплотник потерял?

Мужчина зашел следом за нею. В отражении оконного стекла было видно, как он прикрыл за собой дверь. Как плащ на нем на секунду взметнулся, подхваченный сквозняком... Наверное, сквозняком…

От острого ощущения опасности Морья напряглась всем телом, вздёрнула плечи, тщетно пытаясь втянуть в них голову.

Валар сделал несколько шагов к ней. Капюшон плаща поднялся, на ткани сверкнули два красных глаза.

Повернуться и посмотреть было мучительно, но стоять спиной – просто невыносимо. По лопаткам ползали предательские мурашки, заставляя особенно остро чувствовать свою уязвимость.

Еще один шаг оплотника.

Морья крутанулась на месте. Между ней и Валаром осталось не больше метра.

— Сними его, пожалуйста. — Она указала подбородком на плащ. В горле предательски пересохло.

Мужчина мотнул головой.

— Я же сказал, ведьма. Не пытайся меня соблазнить, больше не поддамся. — Тон его был веселым, а вот здоровый глаз смотрел пристально и напряженно.

Что же там скрыто у него под повязкой?

— Я вчера говорила с Иварией, просила научить меня уничтожить магию. — Девушка хотела говорить беззаботно, но от прежнего легкомысленного тона не осталось и следа. — Но она сказала...

Валар сделал еще шаг к ней. Протяни руку – можно потрогать его грудь, погладить крепкие плечи и…

Внутри зародилось пламя, а вместе с ним и запретные, вредные желания, о которых предупреждала Ивария. Желания, которые нельзя допускать. Они могут впустить в неё демона. Они ведут к погибели.

— И что же она сказала?

— Сказала, что поможет, только если ты уедешь и оставишь меня здесь одну.

Если Валар и удивился, то виду не подал. Лишь голос его стал тихим и вкрадчивым.

– Хочешь, чтобы я уехал?

Морье вдруг стало так обидно! Почти до слез. За то, что он вот так спрашивает, возлагая на нее всю ответственность. За то, что не рассказывает ничего про свою связь с демоном. Не оправдывается, не раскаивается, не пытается объяснить! А ведь она хотела бы, чтобы он объяснил! Хотела бы поверить…

На кончиках чёрных пальцев взметнулось пламя, такое же обжигающее, как и то, что распускалось ядовитым цветком внизу живота.