Дикая девочка. Записки Неда Джайлса, 1932 - стр. 5

За оригинальный отпечаток фотографии шестидесятивосьмилетней давности дизайнер выписал владельцу галереи чек на 30 тысяч долларов, и на уголок рамки наклеили красный ярлычок с указанием, что снимок продан. У Неда Джайлса этот отпечаток был последним; он уже давно не печатал фотографии, да и лаборатории у него давно уже не было, а все негативы сгорели в пожаре, случившемся несколько лет назад в его студии в Альбукерке. Джайлсу было стыдно, что он продал фотографию, стыдно было, что он выставил ее. Мысль о том, что этот снимок, такой личный, столько для него значивший, будет висеть на стенке у этого мужика, и всякие козлы, хихикая, будут смотреть на него поверх бокалов с коктейлями, была почти невыносимой. Однако деньги ему были очень нужны. Они дадут ему возможность спокойно помереть, избежав последнего унижения – положения неимущего на содержании у штата. И за это ему тоже было стыдно.

Разумеется, то, что он рассказал, не было концом истории la niña bronca. За 30 тысяч долларов дизайнеру мужской и женской одежды, владельцу особняка в Хэмптоне, ранчо в Монтане и виллы в Палм-Бич не удастся узнать ее до конца. И только за это хоть как-то цеплялся теперь Нед Джайлс. История девочки – только его история. Он оберегал ее в своем сердце, а больше там ничего и не было.

В начале времен была Иштун-э-глеш – Женщина-в-белой-раскраске. У нее не было отца, не было и матери. Ее создал Юсен своей силой. И послал жить вниз, в мир. Домом ей служила пещера.

Было время, когда Женщина-в-белой-раскраске жила совсем одна. Тоскуя по детям, она стала спать с Солнцем и вскоре после этого произвела на свет Истребительницу Чудовищ. Четыре дня спустя Женщина-в-белой-раскраске забеременела от Воды и произвела на свет Дитя Воды. Истребительница Чудовищ и Дитя Воды подрастали, а Женщина-в-белой-раскраске учила их, как надо жить. Они покинули дом и, следуя ее совету, освободили землю от почти всего зла. Женщина-в-белой-раскраске не старела. Достигнув преклонного возраста, она пешком отправилась на восток. Через некоторое время она увидела, что ей навстречу идет она сама. Они сошлись и снова слились в одну, молодую. Она снова стала девушкой.

Из апачского мифа о сотворении мира (см. Джеймс Л. Хэйли. «Апачи: история и культурный очерк»; Н. Генриетта Стокел. «Женщины племени апачей»)

Девочка услыхала собачий лай задолго до того, как увидела собак. Услыхала какое-то безумное пронзительное тявканье. Она не знала, что такие звуки издают охотничьи собаки, когда берут свежий след. Точно так же она и представить себе не могла, что след, который они взяли, – ее собственный, что она пахнет почти так же, как дикие звери, так же, как горный лев, на которого собаки должны охотиться, что она приманила их на свою тропинку. И все же, так как любое живое существо инстинктивно чувствует в лае опасность, и так как лай, поначалу такой далекий, очевидно приближался, девочка пустилась бежать вниз по арройо